ЛАЗАРЬ. Иосиф, я на днях умру…
ИОСИФ. Боже, избави нас от такой беды!..
ЛАЗАРЬ. Не перебивай, мне трудно говорить… Как услышишь женский плач в моем доме, ты должен кое о чем позаботиться. Прежде, чем меня спеленают и отнесут в пещеру, ты должен, втайне от всех, отнести туда корзину со свежей рыбой.
ИОСИФ. (В изумлении). Рыбой?!. Прости, господин мой, я человек неученый. Хорошо ли я тебя понял: ты велишь мне положить в твой гроб рыбу?
ЛАЗАРЬ. Слушай меня, Иосиф! Там, в самом дальнем углу, я выкопал незаметную нишу – нащупай ее. В ней ты спрячешь корзину с рыбой и прикроешь ее тем куском ткани, что лежит у меня в изголовье. Возьми ее сейчас и не показывай никому.
ИОСИФ. (Достает из-под головы Лазаря кусок ткани с иероглифами на ней. Говорит тихо). Господи Всемилостивый, прости его! У ученых людей, конечно, свои причуды…
САВЛ. (Читает написанное на ткани). «Дух тления, вот – твоя пища!»
ЛУКА. Что?!
САВЛ. Это – египетская надпись… на ткани…
ЛУКА. Похоже на заклинание! ИОСИФ. (Про себя). Не ведаю, что тут начертано, только все это колдовством пахнет!
ЛАЗАРЬ. Не ворчи, старик, я все слышу. Тебе не нужно думать ни о чем… Разве не был я добр к тебе? Мне некого больше просить… Поклянись, что все исполнишь.
ИОСИФ. Да я… да я шелудивым псом буду, коли не исполню! Да сгнить мне в струпьях зловонных, коли не сделаю того, что велит мне господин мой Лазарь, мой благодетель!
ЛАЗАРЬ. Теперь ступай.
Иосиф уходит.
(Обращается в пустоту). Скоро ль я увижу тебя, Иисус, твой плащ и твой посох? Я готов идти долиной теней. Я не касаюсь Марии, как ты велел, и она ничего не знает. Но я не теряю мысль о ней, чтобы не заплутать во тьме. Скоро ли, друг мой Иисус?
Лазарь исчезает во тьме. Сцена светлеет.
ЛУКА. О чем ты думаешь? Не хочешь рассказать?
САВЛ. (Рассеянно). Друг мой Иисус…
ЛУКА. Что?!
САВЛ. Я видел умирающего… Он обращался к другу по имени Иисус…
ЛУКА. Ты взволнован! Давай-ка отпразднуем твое выздоровление, а? Заодно расскажешь все по порядку. Я получил кое-какие деньги и знаю место, где вкусно поджаривают рыбу.
САВЛ. Рыбу? Пищу для духа тления…
ЛУКА. Что это за чепуха с духом тления?
САВЛ. Я видел умирающего…
ЛУКА. Ты уже это говорил.
САВЛ. Он просил, чтобы в его погребальную пещеру поставили корзину рыбы!
ЛУКА. Наверное, он боится проголодаться!
САВЛ. Рыбу он просит закрыть тканью с надписью: «Вот – твоя пища, дух тления»!
ЛУКА. Гм! То есть он предлагает духу тления рыбу вместо себя? Неплохая мысль! Идем, Савл, я голоден.
Там, куда я тебя отведу, духи тления не обедают: рыба будет свежая.
САВЛ. Хорошо, Лука. Но позволь мне угостить тебя. Я тоже получил деньги. (Уходят).
Входит Никодим.
НИКОДИМ. (Один). Савл, ты здесь? (Заглядывает в палатку). Где же он пропадает?
Не замечая Никодима, входят Симон с ягненком в мешке за плечами и Мария,
СИМОН. Восемь месяцев я не видел Иерусалима, Мария. Он стал еще прекраснее!
МАРИЯ. Это – весеннее солнце радует тебя, Симон.
НИКОДИМ. Симон?! СИМОН. Боже праведный! Никодим, тебя ли я вижу?!
НИКОДИМ. Симон, друг мой, мы не виделись с месяца сивана! (Обнимаются).
СИМОН. Верно, ты же был у меня тогда, в праздник!
НИКОДИМ. Но постой, говорили, что у тебя – проказа, и ты не отлучаешься из Вифании!
СИМОН. Все – правда, Никодим, все – правда. Но, как видишь, я совершенно очистился.
НИКОДИМ. Ты несешь в Храм ягненка?
СИМОН. Да, хочу принести жертву благодарения.
НИКОДИМ. Я рад, Симон, я так рад за тебя!.. Как же ты вылечился?
СИМОН. Один человек, имеющий милость у Бога, испросил ее и для меня.
НИКОДИМ. И кто этот добрый человек?
СИМОН. Он – из Галилеи.
НИКОДИМ. Ох, Симон! Будь осторожен: что может быть доброго из Галилеи? Одна смута и кровь. Уж не тот ли это, кого называют Иисусом Назарянином?
СИМОН. Да, верно, его так называют!
НИКОДИМ. (С тревогой). Известно ли тебе, Симон, что Совет признал его лжепророком?
СИМОН. Откуда мне знать, Никодим? Я с прошлой осени не был в Иерусалиме.