Опыт, интуиция подсказывают, что тут-то и «смотри в оба».
Как бы на разных полюсах стоят ошибки в началах и окончаниях слов, но в основе их — общая психологическая закономерность. Вот примеры опечаток, происшедших потому, что наборщика и корректора сбило с толку единоначатие различных по смыслу слов.
«Политик за это время трижды вывернет наизнанку свое кресло» (вместо «кредо»).
«Достичь наиболее развитые капиталистические страны по производству продукции на душу населения» (вместо «догнать»).
«В свое время поэт чрезмерно увлекался формалистическими опытами и вызвал этим серьезные нарицания» (вместо «нарекания»).
Первый слог, на лету схваченный торопливым глазом наборщика, как магнит, притягивает к себе последующую часть слова. Похоже, что читавшие эти тексты на какой-то момент выключили свой мыслительный аппарат, между тем как искажения указанного типа сравнительно легко обнаруживаются в контексте.
Очень распространены ошибки в окончаниях слов. Не всегда они объясняются какой-нибудь дурной привычкой или дефектами зрения наборщика.
Все возрастающую роль играет такое «модное заболевание» в печатном слове, как нагромождение отсебятины в суффиксах.
Многие лица, не привыкшие повседневно обращаться к словарю, испытывают затруднения, когда требуется образовать производное от какого-нибудь известного им слова. Это отнюдь не филологи и даже не журналисты, но последние, к сожалению, потворствуют доморощенному словотворчеству, когда предоставляют место для таких вот объявлений:
«Завод „Калибр“ сдает заказ на изготовление раздевательных шкафов».
На бланках, изготовленных по заказу одной крупной гостиницы, фигурирует слово «номерантка» — так в этом областном центре переименовали горничных.
Нас беспокоит, что уродливое поветрие уже выбралось на «оперативный простор». Не где-нибудь в районной печати, а на страницах двух центральных газет зафиксировано самодельное слово «аукционатор», неизвестно почему полюбившееся журналистам больше, чем давно обитающее в словарях добротное слово «аукционист». Оно должно было бы смолоду запомниться каждому, кто читал роман Жюля Верна «Вверх дном» или «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова.
Не видим мы резона и в удлинении некоторых прилагательных, что в общей массе печатного текста приводит к усложнению набора. Кому-то слово «стилизированный» нравится больше, чем привычное «стилизованный». Этаким экзотическим фруктом выглядит в печати слово «сатиристический», встретившееся дважды в книге уважаемого литературоведа, там, где подобало бы стоять слову «сатирический». Допустим, что это «вольность» наборщика, поддавшегося влиянию языка улицы. Довелось же однажды услышать, как водитель троллейбуса громогласно объявил: «Следующая остановка — Владимировский проспект!»
Несколько примеров путаницы в окончаниях слов:
«моряки отдают предпочтение дельфиневому жиру»;
«...приведение в порядок немудрящего солдатского скарба»;
«матрешка в кумачном платье».
Возможно, с чьей-нибудь точки зрения все это безобидные новации, лишь подтверждающие, что язык живет и обогащается новыми словами. Но когда имеешь дело с чувствительным ко всяким переменам печатным текстом, проверка и уточнение неоправданных новшеств в твердо установленных написаниях замедляют работу и влекут за собой лишнюю правку изготовленного набора. Последняя не всегда проходит безболезненно и нередко сопровождается новыми ошибками.
Если в каких-то частных случаях нет намерения придерживаться общепринятых написаний (скажем, «кумачовый» вместо «кумачный»), то необходимо заранее предупреждать наборщиков и корректоров хотя бы пометкой на полях оригинала «Так!» Впрочем, как доказывает опыт, большинство авторов не настаивает на приватных написаниях и быстро сдает свои непрочные филологические позиции, особенно под напором таких мощных аргументов, как семнадцатитомный или четырехтомный словарь русского языка.
Заботливой осторожности требует обращение с предлогами. Ничем не оправдано нарушение устойчивых и удобных форм, закрепившихся в памяти каждого из нас со школьной скамьи. Вот извольте:
«В минувшей неделе основной заботой рабочих совхозов и колхозников была посадка картофеля».
«Они опускались по лифту на первый этаж».
«Раздаются время от времени тревожные заключения о вредном влиянии телевизора для семейного воспитания детей».
Здесь, на наш взгляд, страдает не только грамматика, но и традиционная графика печатного текста.