— Посиди смирно пару минут, — попросил Герман, — и все сразу пройдет.
Он сосредоточился, очищая верхний ментальный слой. Берт поначалу напрягся, потом расслабился, даже довольно что-то промурчал. Герман убрал руки и символически отряхнул их. Улыбнулся, хоть Берт этого и не видел.
— Ух ты! Уже совсем не больно! — по-детски восхитился Альберт. — Что ты сделал?
Герман пожал плечами, не планируя отвечать, и вернулся к своей койке.
— Я живу один. То есть, жил. Это место занято, все остальное в твоем распоряжении. Можешь выбрать любой шкаф, они почти все пусты.
Берт открыл первую попавшуюся дверцу, постоял перед пустыми полками, стянул с себя легкую куртку с нелепой меховой опушкой и впихнул в шкафчик.
— Это все твои вещи? — Герман удивленно приподнял бровь. Гардероб его друга прежде не отличался такой скромностью. — Или их доставят позже?
Альберт нервно дернулся, куртка попыталась выпасть, и он торопливо засунул ее обратно.
— Н… нет. Это все.
Это уже ни в какие ворота не лезло. Берт всегда отличался легкомыслием и с охотой влезал в неприятности, но сейчас с ним происходило что-то уж совсем нехорошее. И пусть тогда их связь внезапно прервалась, Герман понимал, почему, и не таил обиды, считая, что рано или поздно их пути все равно должны были разойтись. Что, впрочем, не означало, что ему стало наплевать.
Он резко поднялся и без объяснений направился к выходу. Оставить все как есть он просто не имел права, какова бы ни была причина, он обязан о ней знать.
— Стой! — Берт справился со своенравной верхней одеждой и бросился к нему. — Ты куда?
— Пойду прогуляюсь, нужно кое-что прояснить, — он взялся за ручку. — Один. Сиди и жди меня тут. Понятно?
Альберт послушно закивал.
Даже для его непосредственного характера так легко относиться к потере памяти — странно, и эта мысль буквально подгоняла Германа в сторону здания администрации, где располагались деканаты. Учитель Кишман наверняка в курсе этого дела, иначе почему он принял документы, да еще и спустя месяц после официального начала учебного года?
Быстрым шагом он миновал коридоры общежития, проигнорировал вялые выпады ролановских приятелей, встречавшихся ему на пути через парк, и даже не сразу заметил, что никто так и не осмелился ничего сказать вслух. Только поток негатива, непонимания и злой обиды тянулся за Германом как щупальца гигантского спрута. Голова моментально отозвалась тупой болью, и он ускорился.
Здание административного корпуса встретило его пустым холлом и гулом собственных быстрых шагов. Савелия на месте не было, Герман почувствовал это сразу, как только оказался в коридоре второго этажа, но все равно дошел до нужного кабинет и обратился к невысокой пухленькой секретарше со стопкой книг в руках.
— Учитель Кишман здесь? У меня срочное…
— А-а, он уже ушел, — торопливо оборвала его девушка. Она как раз собиралась уходить, ее усталость и нетерпеливое предвкушение приятного вечера, судя по всему, за литературой, достигло и его, вызвав мягкую улыбку. После ненависти курсантов, эти теплые эмоции походили на чашку парного молока перед сном, совсем как в детстве. А еще она была забавной — перехватив тяжелую ношу и сопя от напряжения, тщетно пыталась вставить ключ в замочную скважину. Герман просто не мог спокойно на это смотреть
— Позвольте мне.
Не дожидаясь ответа, он забрал книги, мельком скользнув взглядом по корешкам. “Психология”, “Инквизиторская психология“ “Ментальные практики для инквизиторов”, “Инквизиторское право”, “В объятиях инквизитора”.
У Германа нервно дернулось веко.
— Хотите поступать в Университет Инквизиции? — больше из вежливости, чем из любопытства, поинтересовался он и добавил, кивнув на книги: — Я помогу донести.
Герман опустил взгляд на бейджик с именем Люси Шерилд, приколотый к ее груди, и девушка тут же смущенно потупилась и с неловким кокетством поправила светлые кудряшки.
— Спасибо. Да, на заочное. Нельзя же всю жизнь работать секретаршей.
Герман ощутил не свое волнение. Люси нервно косилась на книги, из чего он тут же сделал вывод, что она боялась насмешки с его стороны. Такая серьезная девушка, собирается в будущем работать в инквизиции, а читает любовные романы. Уж не из-за объятий того самого инквизитора она так стремилась к знаниям?