«И я тоже грешил, но мой грех слишком порочен. Я не могу рассказать вам, что это за грех». «Ну, послушай, что может быть хуже тех ужасных вещей, в которых мы уже откровенно признались?» «Нет, — сказал он, — он слишком страшен. Не могу!» Все обступили его, обняли за плечи. «Неужели ты не можешь верить нам после всего, что мы рассказали тебе, после всех тех доверительных излияний, которые слышал каждый из нас?» Не лучше ли поделиться с нами своими сложностями и быть уверенным, что все будет надежно и Господь простит тебя?»
Наконец он сказал: «Ну что же, если я должен признаться, то мой грех заключается в том, что я сплетник. И я не дождусь, когда выйду отсюда и расскажу всем, что слышал здесь!» Конечно, это смешной анекдот, но в нем есть смысл. Иногда признание друг другу может принести больше вреда, чем добра. Грех, совершенный публично, должен быть публично и признан. Но самая большая наша вина — это то, что мы грешим против Бога, и признаться в этом мы должны только перед Ним.
Самый лучший способ сообщить миру, что Иисус простил ваши грехи и дал вам новое сердце, — засвидетельствовать это не словами, а делами!
Глава 12. Невыносимые проблемы
«И живу среди народа также с нечистыми устами»
Некоторое время я жил далеко в горах за пределами Кавело, и в течение 15 лет Герман был для меня как кость в горле. Когда лесничие в некоторых государственных заповедниках Калифорнии встречают медведей, которые приходят в ярость при встрече с человеком и могут разорвать его, то они стараются не убивать их. Таких медведей обычно ловят капканом и отправляют в отдаленные части Северной Калифорнии, где, как надеются, животные не будут представлять собой опасность.
Я живу рядом с национальным заповедником Мендочино, где выпускают этих «трудных» медведей. Этот заповедник лучший из всех, которые можно себе представить. Герман был одним из этих «трудных» медведей из государственных парков-заповедников. Я понял это, потому что он вел себя не как обычный медведь.
Когда я впервые встретил Германа около своего дома, а было это 15 лет назад, он был в превосходной форме, но ко времени, когда случилась эта история, он, должно быть, уже достиг преклонного возраста. Я знаю, что бурый медведь может прожить до 30 лет.
Однажды ранним утром я услышал удар страшной силы, потрясший весь дом. Наша коза заблеяла, Герман схватил ее, почти сорокакилограммовую козу из-под дома, и убежал с ней в горы. В то время я держал ружье 22-го калибра в машине, но, должен признаться, был не настолько храбр, как Давид. Я вовсе не был готов выходить в темноту и гнаться с ружьем за бурым медведем весом почти два центнера, чтобы освободить козу. Если бы это был баран, я бы рискнул жизнью, но ради козы… Стрелять в бурого медведя из такого ружья — все равно, что тушить пожар бензином. От этого медведь лишь звереет.
Все это так и продолжалось. Герман крушил фруктовые деревья в моем саду, крал коз. Однажды он даже разбил кухонное окно, забрался в дом и намеревался пошарить в шкафах, но друг, гостивший у меня, спугнул его выстрелом из ружья. Я понимал, что если не принять меры, дела пойдут хуже. И действительно, даже мой пес Принц не хотел оставаться дома, так как медведь съедал собачью еду и гонял мою собаку. Я даже позвонил страховому агенту, чтобы выяснить, застрахован ли мой дом на случай, если медведь разгромит кухню.
Некоторые сторожили говорили мне, что я даже и не представляю, сколько вреда может принести медведь, если он заберется в дом и начнет орудовать на кухне. Друзья предупреждали меня: «Медведи не только заглядывают в шкафы. Они срывают двери с петель и никогда не выходят через то же окно, через которое вошли».
Иисус говорит, что Он стоит у двери и стучит. Он ждет, чтобы мы услышали Его голос и отворили дверь (Откр. 3:20). Он хочет жить в нас, пребывать в наших сердцах: Иисус стучит всегда — Он терпеливо ждет, когда Ему позволят войти. Дьявол не обладает такими хорошими манерами. Он как непрошенный гость вламывается в жизнь человека. Подобно тому медведю на кухне, он может разрушить вашу жизнь. Единственный путь избавиться от него — это впустить Иисуса! Он и есть наша защита. Давид поразил Голиафа камнем, а Иисус — это «Камень веков»!
Было ясно, что нужно что-то предпринять с Германом, но я вовсе не охотник. Я даже не ем мясо. Я люблю животных, и мысль о том, чтобы застрелить медведя, не доставляла мне ничего приятного. Я обратился в службу лесничества и попросил помощи. Поговорив с лесниками, я выяснил, что они завалены жалобами на этих животных и, возможно, не скоро смогут помочь мне. Они сказали, что им нужны доказательства и приметы зверя. Я решил, что если что-нибудь еще случится, я сделаю это.
Каждый раз, возвращаясь после встречи со слушателями, я видел все больше доказательств того, что медведь готов начать действовать и может разрушить мой дом. Однажды на стене дома я заметил царапины от когтей. Некоторые старые охотники говорили, что медведи метят свою территорию в лесу, оставляя следы когтей на деревьях. Теперь Герман зашел слишком далеко. Мой дом он пометил как входящий в его территорию.
Я пошел к другу и с неохотой позаимствовал у него огромное ружье, с которым можно ходить даже на слона. Фирмы Винчестер, Ремингтон или Браунинг не имели отношения к его изготовлению. Оно было сделано там, где производят артиллерию! Я выстрелил из него несколько раз, чтобы удостовериться, что смогу им пользоваться. Выстрел был похож на раскат грома, а отдача напоминала сильный удар в плечо.
Мне казалось, что я достаточно подготовился к решению проблемы с медведем, но тем не менее, если быть искренним, я боялся. Во-первых, Герман был слишком большим, каким только может быть бурый медведь, а, во-вторых, я никогда не был охотником.
Мои друзья усугубляли ситуацию тем, что напоминали мне все страшные истории, которые они когда-либо слышали, о жестокости и ярости раненых медведей. Но я не переставал говорить себе, что, если не приму меры в отношении Германа, он разрушит мой дом. Это пример того, как мы часто встречаемся с проблемами и грешим в нашей жизни. Мы знаем, что должны заниматься ими, но легче оставить все так, как есть. Мы знаем, как решить эти проблемы, у нас есть Писание. Но мы все-таки продолжаем откладывать решение и не принимаем меры, так как боимся дать бой, а также всего того, что может быть вовлечено в конфликт с врагом.
Но вернемся к Герману. Однажды вечером я возвращался один с евангельской встречи. И вновь совершенно определенно увидел новые доказательства недавнего пребывания медведя. Теперь он побывал на заднем крыльце. Он оставил не только свежие метки-царапины — там, где медведь уничтожал еду Принца, я смог разглядеть свежие следы. Герман спугнул мою чрезвычайно трусливую собаку. И где же ее теперь искать? Я пошел спать к себе наверх, но, признаюсь, мне не спалось, так как я знал, что медведь вернется. И точно. Рано утром я услышал внизу треск и грохот. Я подумал; что это или вернулся Герман, или, Принц пришел завтракать.
На цыпочках я спустился вниз. Без ружья, в одном нижнем белье. Я выглянул из окна кухни и увидел этого огромного бурого медведя, возвышавшегося, как гора, над собачьей миской. Он жадно пожирал пищу, раскачиваясь вперед- назад.
Когда я увидел медведя, то подумал про себя: «Ведь он не причиняет никакого ущерба. Пусть поест и уйдет». Но я знал, что однажды он вернется в дом, поэтому лучше покончить с ним сейчас.