Так, так, так.
— Ну, что? Ты поедешь? Алена повернулась к ней.
— Куда? В Москву? Насовсем? — Это прозвучало с немыслимой горечью.
— Сначала в Париж, — будто мимоходом уточнила Ольга.
— В Париж, — повторила Алена и заполыхала щеками ярче, — в Париж?!
— Это город такой! — пояснил Кирилл, выбираясь из-за стола. — Во Франции. Столица, так сказать. Там еще Эйфелева башня имеется, может, слыхали?
Ташка, от неожиданных известий слегка притомившаяся, тут же вставила обрадованно, не уловив иронии:
— Конечно, слыхали! А еще в Париже Нотр-Дам, Лувр и Елисейские Поля.
— Очень образованный ребенок, — похвалил Роман.
— Кирилл, ты куда? — окликнула Ольга брата, который решительно продвигался к двери.
— Покурю, — бросил он.
Алена машинально поднялась следом.
— Ты тоже покурить? — усмехнулась Ольга.
— А? Что?
Она села обратно.
— Да нет. Мне просто надо… подумать. Ты как-то… Я ничего не понимаю… Это все серьезно?
Ольга вдруг подумала, что слегка переборщила. Реакция оказалась слишком бурной.
Конечно, они ошеломлены, как и предполагалось. И еще не видят выхода. То есть, вообще ничего не видят. И, действительно, не понимают ее тонкой игры.
А может, это и к лучшему?
— Ты успокойся, — Ольга сжала ее ладонь, — тебе просто нужно все осознать.
— Вот именно…
— Но ничего же особенного не произошло. Просто мне, наконец, дали зеленый свет. Я же тебе говорила, что давно этого добиваюсь, вот получила приглашение на участие в показе «осень-зима» в Париже. И шарфы твои очень, очень кстати пришлись. Коллекция с ними выигрывает раз в пять. Или даже в пятнадцать.
— Я чужой на этом празднике жизни, — вклинился вдруг притихший на время Роман. — Ташка, давай поговорим. Как ты считаешь, на зимнюю резину уже пора переходить или еще немного подождать?
Ташка сочувственно погладила его по руке.
— Вам, наверное, не надо больше пить, дядя Рома.
— Ему, наверное, надо выйти вон! И не сбивать людей с мысли!
— Молчу, молчу, — пропыхтел Ромка.
— Так, на чем я остановилась? — досадливо сморщилась Ольга. — Ага, коллекция. Значит, шарфы с аппликациями просто блеск! Для весны мы придумаем что-нибудь еще. А пока тебе надо решить вопрос со школой. Загранпаспорт у тебя есть?
Алена отрицательно покачала головой. Там, в голове, было пусто и почему-то тяжело. Почему? Если пусто, должно быть легко. Но тяжесть была просто невероятная.
Плохо, что Кирилл ушел.
И еще неизвестно, вернется ли.
Вообще ничего неизвестно. Какая еще к дьяволу Москва? Какой к чертям собачьим Париж?
Он нужен ей.
А Париж — нет. В Париже только Эйфелева башня, Лувр и Нотр-Дам. Кирилла там нет, это уж точно.
Впрочем, его и здесь нет. У нее его нет.
— Ну, что ты как мешком накрытая? — разозлилась Ольга. — Паспорта сделаем, это не вопрос. Если хочешь, пока возьми в школе отпуск за свой счет. Если уж так тебе не хочется увольняться.
— При чем тут — увольняться?!
Вот и Ольга думала, что ни при чем.
— Не могла ты заранее сказать, а? — Алена смотрела с отчаянием. — Не могла предупредить? Я бы хоть немного… подготовилась.
— Да я сразу, как узнала, — пролепетала Ольга.
— Сразу. И что теперь делать?
— Штаны снимать и бегать, — подал голос Ромка, и обе женщины взглянули на него угрюмо, а Ташка повертела пальцем у виска. — Глупость сказал, — тотчас согласился он, но не удержался от язвительности: — А вы что-нибудь умного за последнее время сказали, что ли? Квохчете, как две курицы! Ах, Париж, ах, загранпаспорта…
— Ташка, пожалуйста, покажи дяде Роме второй этаж, а? — попросила Ольга. — То есть, наоборот. Пусть он тебе покажет.
Алена кивнула, поддержав эту идею, и Ташке пришлось подчиниться. В любом случае, можно ведь и под дверью подслушать. Дядя Рома вряд ли будет возражать, скорее, присоединится с энтузиазмом.
Дождавшись, пока они выйдут, Ольга спросила, будто это только сейчас пришло ей в голову:
— Ты не хочешь отсюда уезжать?
— Не знаю, — простонала Алена, — я ничего не знаю. Я давным-давно мечтала поехать в Париж, а теперь не знаю. И белого пальто у меня все равно нет! И в кафе мне ждать некого! А что с Ташкой делать, а? На кого я ее оставлю? Да нет, я ее не оставлю!
— Ташка с нами поедет, это с самого начала было известно, — раздраженно заявила Ольга, — а вот про все остальное я не поняла.
Алена взмахнула руками.
— Кому известно-то? О чем ты говоришь? Куда я ребенка сорву посреди учебного года?
— Отпросишь на неделю, тоже мне проблема! Главное, тебе самой решиться! Так что там про пальто-то и кафе? О чем ты бормотала?
— Я не бормотала.
Она просто бредила, вот что. Надо взять себя в руки, но это кажется совершенно невозможным. Нет, нет, нужно успокоиться. Как говорила Ольга? Вот-вот, осмыслить. Осознать перемены. Значит, новая работа, незнакомый город, Ташку не только отпрашивать, но в другую школу переводить, квартиру продавать, или что? Или как?
Да никак, никак! Ни при чем здесь квартира и школа! Правильно Ольга сказала, главное — решиться.
А разве она может? Тем более сейчас, когда есть что терять. То есть, терять-то как раз нечего, но можно найти.
А как же Париж, проговорил кто-то в ее пустой голове.
В Париж надо съездить обязательно. Вряд ли от этого будет какой-то толк, но стоит ведь попробовать. Кто его знает, а вдруг среди французов найдется один — богатырского вида, с васильковыми глазами и чтобы непременно назывался Кирилл.
Ну, вдруг так бывает?
…В общем, она, конечно, сошла с ума.
Самое время сходить с ума, а как же! Перед ней прямо на блюдечке с голубой каемочкой положили мечту. Бери, пользуйся, воплощай, черт тебя побери!
А она умом тронулась! Ну, идиотка, право слово!
— Нет, — твердо сказала Алена, и Ольга приготовилась уговаривать, убеждать и дальше чинить свои «козни», — нет, такие вопросы с бухты-барахты решать нельзя. В Париж я, конечно, поеду. Но с переездом в Москву, это ты, Оль, загнула. Тут надо подумать.
— Да уж. Как раз тут и подумай.
— Прямо сейчас? — уточнила Алена.
— Ну, вообще, конечно, время есть. Послезавтра я уезжаю, решу все на месте, последние приготовления перед показом закончу.
Она устало вздохнула. Ну их к дьяволу всех, честное слово! И что это она вздумала пробоваться на роль доброй феи и разлучницы-судьбы заодно?! Как только взбрело такое в голову? Подтолкнуть решила. Помочь. Никогда еще Ольга не чувствовала себя так глупо.
И правда, дурацкая была идея.
Кирилл ушел курить и возвращаться не собирается.
Алена в полной прострации и ничего решить не может.
А ей, Ольге, давным-давно, между прочим, надо быть в Москве, укладывать чемоданы, устаканивать конфликты, раздавать затрещины и пряники. Ни разу в жизни, с тех самых пор, как из Нижнего она перебралась в столицу, и стало ясно, что дизайнер из нее куда лучший, чем художник, Ольга не пускала дело на самотек, успевая контролировать все и вся.
Работа была ее другом, любовником, учителем, пристанищем — всем! Потому и с Ромкой ничего не вышло. Когда он понял, что в Пензу она не вернется, письма пошли реже, приезд в гости все откладывался, а ее выманить из столицы он и не пытался.
Со временем они даже порадовались, что все сложилось так, а не иначе, и дружить у них получалось, а вот жить вместе — может, и не получилось бы.
И все-таки жалко. Обидно.
Она была уверена, что Кирилл поступит иначе. Если, конечно, все так, как ей кажется. Что он придумает выход, обязательно придумает. Ее брат соображает гораздо лучше остальных известных ей мужиков.
Наверное, что-то она упустила из виду. Не учла чего-то важного. Или просто вступила в игру слишком рано, когда еще толком ничего не понятно, и неизвестно, что делать и стоит ли вообще предпринимать какие-то шаги.
А ей вздумалось их заставить эти шаги пройти. Хотят ли, нет, готовы или не слишком — ступайте, ребята, и точка!
Отыграть бы назад. Подумать еще чуть-чуть. И дать им время подумать тоже.
Э-эх! Кажется, все-таки они с Киром похожи. И его обычная, несвойственная ей, горячность проявилась в самый неурочный час. Теперь отдувайся, милая, как знаешь.