– А, ну так бы и сказала. Пусть умирает, но красивая и любимая. – Цыганка усмехнулась. – Я не могу тебе помочь, уходи. То, что ты просишь, неподвластно романичелс. Моя богиня – Сара-э-Кали – не простит такого вмешательства в судьбу. Но я расскажу, как можно обратиться к ней, чтобы она услышала.
Сандра подалась вперёд, оперлась руками на стол и, заглянув в глаза своей гостьи, тихим голосом, словно боясь, что кто-то подслушает, произнесла:
– Моя богиня могущественна, но капризна, как и любая женщина. Но она мать, как и ты, и, если ты будешь честна с ней, она, возможно, поможет.
– Я готова на всё. – Голос Шарлотты предательски дрогнул, но она быстро справилась с этой слабостью. – Что нужно делать?
– Слушай внимательно. Чтобы привлечь внимание богини, подари ей свою кровь…
Выдох.
***
Звуки музыки пьянили и очаровывали. Мелодия окутывала, словно рождественский подарок органзой. Уносила прочь от забот и реальности. Кружила голову, словно бокал «Кристалла» на выпускном вечере. Шарлотта, не ожидавшая такого, не заметила, как оказалась за спиной у священника, который самозабвенно и вдохновенно играл Битлз в полупустой церкви на электрооргане. Аккорды сменялись один за другим, мелодия перетекала ручьем из гармонии в гармонию. «Hey, Jude» легким взмахом руки превратился в «While My Guitar Gently Weeps», а затем в «Eleanor Rigby».
Но вот пальцы коснулись чёрно-белых клавиш в последний раз, финальные аккорды сорвались из динамиков и унеслись ввысь, и священник, не поворачивая головы, промолвил:
– Не правда ли — это божественно? Разве творчество – это не искра Божия в человеке?
Шарлотта промолчала, не зная, что ответить на этот вопрос, да и не хотела отвечать. Она была поражена услышанным.
– Разве может быть это происками Падшего? – спросил священник и взял новый аккорд.
Церковь наполнили звуки мелодии из популярного голливудского боевика. Женщина всё силилась вспомнить из какого, но не могла. Будь рядом с ней Кара, та давно бы сказала: «Ма, ну ты чего!». Но Кары тут не было. Дочь находилась в клинике на курсе пульс-терапии. Хотя причём тут пульс, если в неё лили гормоны, словно водопроводную воду. И её худышка-дочь за эти пару недель округлилась, словно была растущей луной.
– А ведь когда-то авторов этой мелодии хотели отлучить от церкви и обвиняли в сатанизме. Представляете? Хотя, что я говорю? Вы ведь пришли сюда не историю взаимоотношений музыкантов и церковников слушать, не так ли?
– Простите, святой отец, я плохая прихожанка. Я не знаю, что мне делать.
– Жить. И молиться за каждый прожитый день.
Священник крутанулся на табурете, и женщина смогла рассмотреть его. Сутулый, поджарый, с цепким взглядом карих глаз и сединой на висках, он уставился на неё, как мальчишка на диковинку в кунсткамере. Миссис Берг поняла, как ощущает себя инфузория на предметном стекле микроскопа.
– Легко сказать, – в голосе Шарлотты появился скепсис. – А если не выходит? Если грустные мысли роятся в голове, что тогда?
– Жить и молиться за каждый прожитый день.
– Вы не слышите! – миссис Берг стало раздражать спокойствие священника.
– Отчего же? Я и слышу, и вижу достаточно хорошо. В отличии от вас, Шарлотта, мать Кары, да пребудет с ней благословение Господа, жена Генри, да будет земля ему пухом, дочь Александра и Терезы, да покоятся они с миром. Бог мой всемогущ и всемилостив, и если пришёл кто в дом к нему с верой в сердце, то распахнёт он двери тому настежь и выйдет навстречу. Но нет в тебе веры, Шарлотта, ибо корысти ты ищешь для себя, а не защиты для дочери.
– Да как вы смеете? – от гнева у Шарлотты перехватило дыхание
– А кто-то сказал, что священник должен быть смирен? Ах да, точно говорили. Ну да ладно, разве пришла бы ты в церковь, не заболей Кара?
– Да что вы себе позволяете?!
– Я? О, бедная Шарлотта, я ждал тебя. Не смотри на меня так. Ещё в прошлый четверг за партией в покер у ребе Ицхака… Да не делай такие глаза. Мы не святые, мы такие же люди, как и наши прихожане. Со слабостями и глупостями. Так что покер по четвергам с коллегами, это нормально.
– Хм.
– Так вот, ещё в прошлый четверг мне рассказали про странную женщину, которая ходит во все церкви и просит помолиться за её тяжело больную дочь. Так что мы поспорили с имамом Кадиром, к кому придёт эта мятущаяся душа первой. И, видимо, я выиграл.