— Мне кажется, он просто ревнует, — слегка прищуренно произнёс он. Я лишь непонимающе посмотрела на него.
— О Боги, он ревнует тебя ко мне? — притворно удивилась я, и прикрыла рот рукой. Дагар скривился вновь от моей шутки, похоже, не очень удачной. Его усталый взгляд выражал всё отношение к тому, насколько я несерьёзна, но я вновь его проигнорировала.
— Эльза, я серьёзно. Даже я это уже замечаю, думаю, и ты тоже.
— Дагар, он не выносит человеческий род в помине, а ты говоришь обо мне, смертной. Я его однажды уже раскусила, он сам подтвердил то, что хотел воспользоваться мной в качестве оружия массового поражения. И ты говоришь про ревность? Скорее собственничество, что его оружие заберут. Надеюсь, у тебя не было таких мыслей? — прищурившись, посмотрела на сероглазого. Я говорила спокойно и размеренно, хотя внутри я была зла. Зла на Локи, который решил, что может мной пользоваться. И это вновь возвращает к чувству отвращения к этому Богу.
— Нет, конечно, ты же моя подруга, — и тепло улыбнулся. От этой улыбки мне стало хорошо на душе, приятно осознавать, что у тебя есть те, которым не всё равно на тебя. — На счёт Локи. В твоих словах есть смысл. Но мы этого знать не можем.
— Кстати, насчёт Хельхейма, надеюсь, вы пошутили, — вполне серьёзно произнесла я. Дагар еле заметно вздрогнул, видно, вспомнил про поцелуй. Знала бы я, что ему будет так неловко, то оттолкнула его. Почему вообще я его не оттолкнула? Секундное наваждение? Возможно.
— Нет, мы серьёзно. Это единственный способ, чтоб узнать у Одина информацию.
— Уверены, что вы договоритесь с Хель? — недоверчиво спросила я.
— Будь, что будет. Нам нечего терять, — беззаботно отозвался он. И наступило неловкое молчание, но вскоре Дагар начал:
— И, кстати, прости за поцелуй. Это было минутное наваждение. Ты мой друг, — сказал тёмноволосый. Я буквально выдохнула с облегчением. Хотя, я знаю, что он так и думал, но услышать мне нужно было это.
— Полностью согласна, такое же наваждение, — улыбнулась я и приобняла его за плечи. Он же с охотой ответил, а после отстранился. Пожелав друг другу добрых снов, мы разошлись по комнатам, где я заснула спокойным сном.
***
Остальные три дня проходили в сборах и инструктаже. В частности от Дагара, ибо Локи решил устроить бойкот и не разговаривать с нами. Вроде, взрослый Бог, а ведёт себя как ребёнок. Он что, никогда не видел поцелуев?
Теорию Дагара, что трикстер ко мне неравнодушен, я старалась обходить стороной и убирать из головы. Почему-то, я не хотела верить в то, что я ему могу нравиться. Что насчёт меня, я в сомнениях. С одной стороны он симпатичный молодой Бог, крепкое телосложение, очаровательная улыбка и пронзительные зелёные глаза, будто омуты, затягивали себя и не желали отпускать до последнего. Можно подумать, что вообще идеал, но нет. То, что касается характера и нрава, — всё это портило впечатление из вышеперечисленного.
И тем более, он вёл себя вполне равнодушно со мной, до того, как я не получила Мириам. А после резко решил влюбиться. Пахнет ложью и фальшью, вроде Бог Обмана, но не сумел обмануть смертную.
Поэтому я остаюсь также равнодушна к нему, как прежде, как и всегда. Я не буду играть в его игры, не буду его игрушкой, в руках кукловода, которую он потом выбросит.
Остаётся только слушать инструктаж от Дагара на то время, когда мы будем в Хельхейме. Он сказал, что это не должно занять много времени, и я ему охотно хочу верить.
Если кратко, то держимся вместе и, желательно, мне не отходить от них на большое расстояние, так как неизвестно, что может быть, тем более для смертной. Надеюсь, нас не убьют и не оставят, ведь это будет не очень прекрасно, если мы сами придём к смерти за информацией, а в итоге получим погибель.
Сейчас наша троица стоит в гостиной. Маги стоят и чертят руны для ритуала по перемещению в царство тьмы. Это немного волнительно, ведь не каждый человек удостоился чести побывать в мире мёртвых.
С трудом, но я себя успокоила. К этому времени парни уже успели сделать всё, что нужно. Мне это напоминает ритуал по призыву дьявола. Мы садимся в круг и призываем нечисть, довольно забавно смотрелось бы. Издаю короткий смешок и иду к Богам. Они расположились на полу друг напротив друга. Они что-то нашёптывали себе под нос, и от их рук исходило еле заметное сияние.
Это выглядело настолько завораживающе, что невозможно было отвести взгляд. Между ними стоит небольшого размера чаша с витиеватыми узорами, она не была глубока, но в ширину была как ладонь человека недлинная ножка покрыта узорами и небольшими орнаментами. Местами она была ржавая и потёртая, что выдавало её немалый возраст.