— Вы когда в следующий раз гулять надумаете, мне на мобильный звякните. Если не затруднит. Вот моя визитка.
— Вы доктор?
— Есть такое дело. Практикую. Но по моему профилю лучше со мной не знакомиться. Боже упаси. Лучше по поводу собачек.
— Тогда до завтра.
— И вам… Домой, Шульц, домой!
Эпизод шестой. Семь месяцев и двадцать девять дней до происшествия
— Послушайте, ну зачем все это? Зачем я вам? Мне уже… Ну не важно. Я старше вас.
— А я знаю, на сколько!
— Откуда?!
— По глазам умею возраст определять.
Удивление, сомнение…
— А разве…
— Шучу я. Вы же, когда сюда пришли, анкету заполняли.
— Да, верно!
— Вот и весь фокус.
Рассмеялись оба, одновременно, озорно, беззаботно.
— Вот видите! Тем более зачем?
— Сам не знаю. И сам себя спрашиваю. Вы же Светлана, значит, «светлая». А я люблю, чтобы много солнца, чтобы глаза слепило.
— А если серьезно?
— Наверное, вы мне просто интересны. И потом, я ничего не имею в виду. Тут вы правы — найти себе приключения я смогу. Легко… А поговорить… не с кем. Я ведь маменькин сыночек — без отца воспитывался. Все-время с матерью. А она у меня, между прочим, кандидат наук… Во-от с такой диссертацией! Она меня с детства и за маму и за папу — в ежовых рукавицах. Может, поэтому? Я вас потом познакомлю.
— Это зачем?
— Просто так. Интересно, как вы понравитесь друг другу. Мать у меня дама норовистая, иногда ох как отбрить может. Я как-то приехал к ней с подругой, так она ее так пощипала, что та как… облезлая курица. Я так потом хохотал!
Засмеялся весело, открыто. И солнечные зайчики в глазах заблестели. И весь он… как солнечный зайчик — радостный, яркий, веселый. Мальчик-весна.
Эпизод восьмой. Семь месяцев и двенадцать дней до происшествия
Элитный дом, элитный подъезд, элитные жильцы. И район — тоже. Всё по первому классу. Все чистенько, прибрано, покрашено, поглажено, подобрано, причесано. Хотя и дорого.
Но за комфорт надо платить. Тем более за элитность.
Открылась дверь. И другая, напротив…
— Здравствуйте, Виктор Григорьевич.
— Здравствуйте, сосед! Как жизнь молодая?
— Так, ничего. Бегаем, крутимся.
— Да, теперь все крутятся. Как волчки. Ну или как… волки под флажками.
— Это верно. Остановишься — сгрызут не подавятся.
— Кто?
— Все — конкуренты, налоговики, коллеги по службе. Жизнь есть борьба с себе подобными. Прав был Дарвин, если ты не скушаешь — тебя скушают. Вот и грыземся.
— Что-то вы, батенька, совсем в меланхолию впали. Неприятности на работе?
— И на работе тоже. Впрочем, какие это неприятности, так, обычное дело — типовой набор проблем офисного планктона, который в самом низу пищевой цепочки.
— Так уж и планктона. Вы вроде как в начальниках ходите?
— Ну, чуть крупнее других, малость пожирнее, слегка поизворотливей — один черт — планктон. Киты выше сидят и нами питаются. Каждый день. Вы-то как, Виктор Григорьевич?
— А мы что, наше дело пенсионное, мы свое отбегали, клыки поисточили, теперь только хлебушек… Утром встал, кофейку заварил, на балкончике погулял, сериал посмотрел, в магазин сходил — уже вечер, спать пора. Вот и вся жизнь. Это еще неизвестно, у кого она лучше — у вас в беготне или у меня в покое. Может, зайдете, в шахматишки сыграем? Давно мы с вами пешек в руки не брали.
— Обязательно. Но не сегодня. Сегодня или я или меня…
Эпизод седьмой. Семь месяцев и восемь дней до происшествия
— Пусть пока Семен стол готовит, а мы поболтаем. По мне, так лучше с вами, чем с этими… вертихвостками. Что у них кроме… пятого размера есть? Мозги куриные, вот такие, — свернула из трех пальцев фигушку.
— Не любите современную молодежь?
— Не люблю. Потому что сама — молодежь! Я больше их могу и хочу! Они только в Турцию да на Кипр. Предел желаний! И Сёму туда же. Он пять раз на Кирпе был. А в Суздале ни разу!
— Мама!
— Что мама?.. Вы в Суздале были?
— Была.
— Вот скажите, чем Кипр лучше?
— Наверное, морем.
— А он море там видел? Или только номер отеля, ресторан и бутики? Нет, ты скажи, скажи Семен! Они же его до моря не допускали, пока у него деньги были. Максимум в бассейн спускались.