— Слушайте, как вы смеете! — Раздражённо бросил трубку. Надо будет посмотреть, что это за клиенты, и сделать все возможное, чтобы они…
Раздался звонок. Звонила мать.
— Здравствуй, Игорек.
— Здравствуй, мама. Как ты себя чувствуешь?
— Сегодня на удивление хорошо. Наверное, из-за погоды. И давление в порядке.
— У тебя что-то случилось?
— У меня нет. Я позвонила… Ой, зачем же я позвонила? Забыла.
— Наверное, сказать, что у тебя все хорошо, чтобы я не беспокоился.
— Нет, не это… Ах да, вспомнила! Звонили твои друзья…
— Какие?
— Я не знаю. Очень обходительные. Спросили меня о здоровье. И просили тебе передать что-то насчет кредита. Я не поняла какого. Но они сказали, что это очень важно для них и для тебя…
— Когда они звонили?
— Только что.
— А ты не спросила у них, откуда они знают твой телефон?
— Нет. Я думала, это ты его им дал.
Игорь молчал.
— Игорек, ты где? Я сделала что-то не то?
— Нет, мама, все нормально. Это точно были друзья. Просто они до меня не дозвонились. Не беспокойся. Отдыхай.
И положил трубку…
Эпизод двадцать пятый. Пять месяцев и три дня до происшествия
Была дача, была хорошая погода и приличная компания. По крайней мере, так показалось.
Встречались они здесь не раз и не два, что было видно, потому все были при деле — кто-то резал мясо, кто-то таскал дрова, кто-то накрывал прямо на улице стол.
— Это все мои друзья, — шепнула Мария. — Прошу любить и жаловать.
— Они что, специально из-за меня собрались?
— Нет, мы раз в две недели здесь встречаемся. Давно уже. Такая традиция. Пошли, — легонько подтолкнула Игоря в спину.
— О-о, Машка приехала! — громко крикнул кто-то, не отрываясь от дел.
— Я не одна!
К ним шагнул, вытирая руки о пестрый передник, мужчина. Посмотрел с прищуром, чуть иронично.
— Сережка, не смущай человека! — прикрикнула на него и топнула ножкой Мария. — Не то я тебе устрою!
Тот усмехнулся, протянул руку.
— Сергей Михайлович. Или просто Сергей. Лучше просто, чем сложно.
— Игорь Олегович… Игорь.
— Сергей у нас финансист.
— Ну, не такой уж финансист, скорее, счетовод.
— Не скромничай. В банке работает, в больших начальниках ходит, каждый день миллионы разделывает, как теперь мясо. Сережка, сколько у тебя миллионов?
— Где, в банке?
— Не в кармане же!
— Почти нет. Деньги работать должны, а не лежать. Иначе как проценты таким, как ты, вкладчикам платить?
— Выходит, мы коллеги? — спросил Игорь.
— Вы тоже по этой части?
— Тоже. Чужие деньги считаю.
— Мишка, иди сюда! — закричала, замахала руками Мария.
Подошел крупный, крепкий на вид мужчина. Протянул руку.
— Это Михаил. О нем в двух словах не скажешь. И вообще — не скажешь. Михаил у нас человек секретный, весь в допусках и секретных грифах. Про него можно только ночью, шепотом и под подушкой.
— Пугает… А вы не пугайтесь. Михаил Трофимов. Офицер. Служил в спецназе. В прошлом. Теперь просто пенсионер.
— Да вы что? Никогда не видел живого спецназовца. Простите, неправильно выразился…
— Правильно выразились, — улыбнулся Михаил. — Прямо в точку! Спецназовца и не должны видеть. Живым. Только если мертвым! По крайней мере — враги. Это суть профессии — оставаться невидимкой, где бы ни был.
— Но ты же вот он, — подбежала, подмигнула Мила. — Ручкой можно пощупать. Прямо хочется пощупать, такой мужчина!
— Так я на пенсии. А пенсионера, что ж, можно и пощупать. На, — протянул руку.
Мила радостно взвизгнула, обхватила бицепс, повисла, заболтала в воздухе ногами.
— Ой, у меня пальцев не хватает! Двух рук!
— А ты меня обними! — крикнул бородатый, всклокоченный мужик. — Чего Мишку мять? Его еще не так враги мяли. Он у нас несгибаемый. А я податливый, как глина. Лепи что хочешь, хоть горшок, хоть голову героя.
Подошел. Поклонился торжественно.
— Вениамин… Без отчества. Друзья Маши — наши друзья. Так что без всяких церемоний и условностей.
— Вениамин у нас художник. Лауреат, между прочим! Чего? — спросила Мария.
— Всего подряд… В молодости регалий хотелось побольше. Значков всяких, побрякушек, званий, грамот. Участвовал, выигрывал, пробивался. Теперь — нет. Теперь понимаю, что я просто ремесленник. Не Микеланджело. Просто крепкий ремесленник. Леплю, ваяю. Скульптуры, мозаики, памятники. Иногда больших начальников — в полный рост. Иногда только бюсты. Ну и для души случается. Лицо у вас хорошее.