Мишка был потрясен — Вогез это понял сразу — и тем, что спустя столько лет увидел его, и его необычным внешним видом.
— Вогез, ты ли это, дружище? — первым делом спросил он удивленно своего бывшего одноклассника, одуревшего от долгого ожидания и чуть ли не от пачки выкуренных им за это время сигарет «Мальборо».
— Я, конечно же я. Ты не ошибся, старик, — ответил Вогез, не скрывая радостной улыбки.
Поговорив так совсем ни о чем минут десять-пятнадцать у входа в министерство, они затем отправились в расположенный рядом на Варварке маленький ресторанчик «Лидия». Есть никому из них не хотелось. Поэтому заказали по паре кружек баварского пива, соленые орешки и бутерброды с черной и красной икрой. Болтали долго. Вспоминали. Рассказывали о себе, своих семьях и о своих делах. О тех товарищах, которых они помнили и могли вспомнить, воскрешали в памяти эпизоды их жизни в прошлом, в основном смешные. Между делом Вогез, почему-то изменив своей привычке, соврал Мишке, что закончил аспирантуру рыбного института на Дальнем Востоке, что на того, давно ставшего доктором наук, профессором, явно не произвело совсем никакого впечатления. А может быть, он и не поверил этому вовсе или пропустил мимо ушей. Во всяком случае, эффекта, намеченного заранее, не получилось. Зато сама встреча была довольно приятной и теплой. Вдобавок договорились спустя некоторое время встретиться вновь и поговорить конкретно о делах.
«Зачем приходил? Может, сказать или спросить чего хотел? — подумал тогда об этом Вогез. — Сам не знаю. Зато воспоминания остались самые хорошие. Не забыл ведь меня никто. А я-то думал совсем по-другому. Даже стыдно было за свое прошлое».
С какого-то рожна он вспомнил вдруг и мать на похоронах младшего брата, умершего лет пять назад от передозировки наркотиков, к которым пристрастился тот лет с семи, не бросившего и не собиравшегося бросать употребление белого порошка. В отличие от Вогеза, сумевшего волевыми усилиями преодолеть эту страшную болезнь. Вся в черном, совершенно ссохшаяся, еле передвигающаяся с помощью трости, старуха — она переселилась тогда к нему в Москву. В тот день почему-то с гордостью сообщила мать всем присутствовавшим на похоронах на Ваганьковском кладбище, что сумела воспитать двух воров в законе. Зачем ей понадобилось говорить такую околесицу, Вогез не знал. Но это смутило его особенно сильно хотя бы потому, что люди, которые пришли ради него, Вогеза, проводить его брата в последний путь, воровской среды не представляли вовсе. В основном депутаты, бизнесмены, работники правоохранительных органов, крупные госчиновники, соседи по Рублевке…
Машина Вогеза плавно подкатила к ресторану. Водитель выскочил первым и внимательно осмотрел все вокруг, включая арочный вход в помещение. И только после этого Вогез, сознавая собственное величие, буквально прошествовал внутрь расположенного у самой кольцевой дороги современного здания из дерева и стекла.
В прохладном полутемном помещении «Кольца», как он увидел, едва зайдя внутрь, был занят всего один стол. Кроме сидящих за ним знакомых ему людей, давно ждавших Деда для разговора, здесь на первый взгляд никого не было. Как обычно, в зале суетились несколько официантов, одетых в черные брюки и бордовые жилетки с такого же цвета большими бабочками на белоснежных сорочках. Но на всякий случай Вогез все же послал Мостового посмотреть, все ли тихо в рабочем помещении и подсобке. Пройдясь по всем помещениям ресторана и не обнаружив ничего подозрительного, тот вскоре вернулся с полным осознанием чувства исполненного долга. Только после этого Дед, спокойно подойдя к столу и протянув руку каждому сидевшему за ним корешу, отодвинул пустовавший стул с высокой черной спинкой и нарочито неторопливо, широко раздвинув ноги, как на детского коня — спинкой вперед, сел в серединке, перед всей честной компанией. Официанты с показной торопливостью подскочили к столу, слегка сдвинули стоявшие блюда, тарелки и приборы, расчистив немного места в центре, где на белой скатерти с мережкой и вышитым на уголке ажурным вензелем в виде буквы «В» стояли недоеденные компанией аппетитные овощные, мясные и рыбные салаты. Еще дымились сочные кусочки шашлыка из свежайшей осетрины, баранины, телятины, говядины, бараньих яиц и на длинных с яркими полевыми цветочками тарелках не остыли тонкие восточные пирожки с всевозможной зеленью — кутабы. Все здесь явно свидетельствовало о том, что за стол компания села совсем недавно.