27
Из письма Андрея Боброва Александру Будиловскому:
…Все, о чем ты рассказал мне в своем последнем письме, с такими очень хорошими подробностями, все-таки самая обыкновенная история, в которой еще нет конца. Я не знаю, как сложится дальше судьба С. Н. Ильина и О. Мысловой, и мне остается лишь пожелать им счастья. За твоего друга и за тебя я спокоен. Но меня волнует Коптюгов: такие люди никогда не понимают, что с ними случается, — они становятся еще более изворотливыми и настойчивыми.
Скорее всего (так мне, во всяком случае, кажется), он уедет, чтобы все начать на новом месте, среди людей, которые не знают его. Найдет себе нового Генку и — прости! — может быть, и нового Будиловского, и нового замотанного начальника цеха, и подслеповатого начальника участка, и… Горько, конечно, что это есть, но это есть. И честное слово, стоит побороться, чтоб этого не было…
А вот то, что ты пришел на партбюро и сам высказался по поводу Коптюгова, — на это нужно было мужество, и, если ты уже нашел его в себе, никогда не теряй, потому что именую оно помогало и помогает нам жить в этом нелегком, перепутанном, не всегда понятном и не всегда открытом мире. Я обнимаю тебя.
И, когда ты сядешь за свою первую в жизни книгу, вспомни тех людей, с которыми свела тебя судьба, возьми от них доброе и осуди в них худое.
Осуди, чтобы помочь другим живущим рядом с тобой людям лучше увидеть и понять, что им мешает жить на этой все-таки бесконечно прекрасной земле.
1974—1979