Он приехал разобраться с поджогом домика зловредной бабки-травницы. Старуха дошла до аж до уездного города и требовала привлечь по всей строгости своего собутыльника, спалившего хату.
Урядник приехал в захолустье, поглядел на угольки, описал со слов бабки утраченное имущество, а на обратном пути углядел нескольких мужиков с подводой подозрительно толстых дубовых бревен и велел показать разрешение на вырубку. Слово за слово…
Каким чудом уряднику удалось унести ноги, он и сам не знал. В седло прыгнул, говорит. А следом – то ли демоны крыльями хлопали, то ли еще какая жуть. И глаза горят. Вас бы туда, вы б тоже ни черта не запомнили.
Тут уже всполошились охранители. Допросили урядника, рвущегося вернуться с подкреплением «размотать ихию кодлу», и отправились посмотреть, у кого это глаза горят. На всякий случай попросили поддержки у местного гарнизона и получили взвод рейтаров под командованием дамы-лейтенанта Юлии Орловой.
Скорее всего, полковник попросту хотел хотя бы ненадолго избавиться от навязанной ему проблемы. Баба в форме это, конечно, очень в духе нового правления, но на практике – головная боль. Как обращаться с таким чудом-юдом – непонятно. То ли Марья Моревна, то ли Василиса Микулишна, то ли черт ее знает. Сказочные богатырши хотя бы не служили в регулярной армии.
На место отправились двое охранителей под охраной рейтаров. Обнаружили вырубки, пустую сторожку лесника и полное отсутствие поддержки со стороны местных жителей. Только бабка – погорелица, притулившаяся в заброшенной хате на окраине деревни Лукоморье, указала на заимку в лесу.
Хотя заимкой добротный сруб, окруженный частоколом, назвать было сложно. Это был, скорее, небольшой форт, а обитало в нем три десятка дезертиров с войны принцев.
Урядник долго чесал в затылке и ругался – как просмотрели этакую пакость? Лесник-то точно с ними в сговоре, к гадалке не ходи, паскуда лысая.
Если бы лесные богатыри-разбойники пошли на сотрудничество с церковными следователями, у них были бы все шансы отделаться штрафами за браконьерство и парой лет исправительных работ. Горящие глаза можно и списать на излишнюю урядникову впечатлительность.
Но, видимо, на их совести были не только вековые дубы. Охранителей не пустили на порог, продемонстрировали несколько потертых, но добротных пищалей и предложили два варианта. Либо вы, добрые пастыри, проваливаете на все четыре стороны – впрочем, бабу можете оставить. Либо ваши косточки обглодают волки.
Охранители хором охнули. Со взводом рейтаров штурмовать лесное укрепление – само по себе идиотизм. Если уйти, вся разбойничья шайка разбежится.
Решили отправить гонца за подмогой, а самим посторожить. Ситуация сложилась патовая – разбойникам не выйти, охранителям не зайти. Два дня прошли в вялых переговорах с атаманом, плюгавым бородатым мужиком. Госпожа Орлова в переговорах участвовала, старательно доводя атамана до белого каления. Поначалу он пытался игнорировать «дурную бабу», но не вышло, и вскоре главарь разбойников на повышенных тонах обещал ей массу неприятностей, в основном сексуального характера.
На третью ночь, под полной луной, началось.
Отряд поддержки охранителей ждал нападения, но не с воздуха. Волки-оборотни дело привычное, медведей тоже видали, но гуси? Или, как в сказках – гуси-лебеди?
Видимо, разбойникам было жаль накопленного добра, иначе они в первую же ночь улетели бы из осажденного дома. Но когда стало ясно, что сейчас тут будет солидное подразделение имперской армии, самосохранение победило жадность.
Тридцать крылатых тварей весом со здоровых мужиков взлетели над частоколом. Опешившие рейтары потеряли несколько секунд, а после дали залп. Но рейтарские пистолеты – это не охотничьи ружья, попасть в птицу, даже очень крупную, из них не так-то просто. Двоих гусей зацепило, остальные продолжили взлет, рейтары перезаряжали…
С неба камнем упало что-то небольшое. Плюгавый атаман, почему-то не превратившийся, а летучий в первозданном виде, спикировал, как чайка за рыбой, и схватил лейтенанта рейтаров Юлию.
Дальше показания расходились. Кто-то говорил, что охранители хором взвыли псалом, и от того бородатый рухнул на землю. Кто-то вспоминал, что никакого псалма не было, а была ругань Юлии и дикий визг атамана. Кто-то, не вникая в сложности, перезаряжал и палил по гусям, резонно предположив, что пристрелить лейтенанта, целясь в разбойника, не самая хорошая затея.
Так или иначе – атаман верещал, кувыркаясь в воздухе. Гуси-лебеди спешили ему на помощь, попадая под пули. Охранители стреляли вместе со всеми – толку от их Знаков сейчас было немного.