С зорей, встряхнувшись это сна,Собрался в путь недальный; –Как томно пикала она,Дав поцелуй прощальный! –
А тотчас прилечу, сказал,Подругу утешая;И что же? – в западню попал!..Судьба сшутила злая!
Меня мальчишка изловил;С неделю протиранил;Снес на базар, и там купилМеня какой-то барин.
Да, он был добрый человек:Поил, кормил, вел в холе –И я-б счастливо прожил век,Коли-б не мысль о воле.
Хозяин песни ждал моей,Но я на зло не пикнул;И, сидя ровно двадцать дней, –Ни разу не чиликнул.
Вот раз, жалея, он сказал:«Что, милый, ты не весел?» –С гвоздя мою он клетку снялИ за окно повесил….
Забила кровь во мне ключом;Я мыслил: изжил лиха!..(Но в клетке, целый день при нем,Сидел, как прежде, тихо).
Оставил на ночь он меня –Уж тут-то я трудился….Далеко до начала дняЯ в клетке завозился:
То лапкой, носом, то крыломЯ каждый прутик двинул,И наконец, с большим трудомДве спицы разодвинул….
Прошла головка…. там плеча….!Мгновенье – я на воле!..И тут, пустившись сгоряча,Промчался вплоть до поля;
Усталый я на куст присел, –А солнышко всходило….Как сладко я тогда запал,Как весело мни было!
Со мною серый ВоробейТут вздумал поместиться.Я не люблю их, – но, ей-ей,Готов был с ним сдружиться!
Но вот и солнышко взошло,Свет розлило пунцовыйИ озарило все селоИ садик мне знакомый.
И я увидел…. о восторг!Вот куст свидетель страсти!..Тот вид невольный писк исторгИз груди, полной счастья.
Порхнул на ветку…. вот онаСо мною где рассталась….И стала мысль одним полна:Ах, что-то с нею сталось!
Взглянул я в низ – и подо мной,На гнездышке близ луга,В кусточке, Чижик молодойСидел и ждал подругу.
Счастливец, я подумал, тыСвоей доволен долей:Осуществил свои мечты,И не страдал в неволе!
А я!.. Но что же? может быть….О, да! – увижусь с нею:Она не может изменить –Обет дан быть моею!
И вдруг знакомый голосок….Я вздрогнул!.. Глядь – и что же?К Чижу на кустик прямо скок –Она…. о Боже, Боже!..
Я понял все – и в тот же часГотов был в даль пуститься;Но кто так скоро, кто из насСо страстью разлучится?…
Остался я, и начал нет,Как прежде мы певали…Она не думала смотреть,Не вняла звук печали.
Чиликнул я, как первый разПри первой нашей встрече….Она-ж – не поднимала глаз:Я не был ей замечен.
Отчаянно я затрещал –Я с ней на век прощался, –Мне грозно Чижик отвечал;Вспорхнул я – и помчался!..
И вот теперь прошла беда,Но в чем же мне отрада?Я не припас себе гнезда….Да мне его не надо!
О, друг мой! из чего живем,Что тешит нас на ветке:По мне – или не быть Чижем,Иль быть Чижем – да в клетке!»
И Чижик томно простоналИ спрятал носик в перья;Другой на это отвечал,Подумав, с рассужденьем:
«Нет, милый, ропот удержи:Судьбы законы строги; –И в мире не одни ЧижиТак счастием убоги!..
Ты к нам Фортуну не зовиС блестящей колесницы,А вспомни, – страждут от любвиИ покрупнее птицы!»
XXXII. Кошачья беседа, или О том, что неисправимый гибнет
В прекрасную пору, в июльскую ночь,Как синька все небо; а звезды, точь в точь,Так ярко светлы, как гнилушки.
И ветви деревьев как чьи-то рогаВиднелись. В ту пору, вблизи чердакаСидели две кошки старушки.
Не манить их мира сего суета;Ни птиц щебетанье, ни крики котаУж более их не пленяют.
На кухне кормили их сытно; потомНа крышу засели они, и вдвоемБеседой себя занимают:
Подруга подруге рассказ начала,Как жизнь она мирно в семейств велаВ довольстве, роскошно, богато….
Какие бывали припасы у ней,Какие постели, гульба средь ночей;Какие бывали котята….
«Не то, чтобы в праздник – и в будни всегдаБывала сытна и привольна еда –Сырое давалось нам мясо.
(Хозяин на рынке мясным торговал;Похуже клал в лавку, себе-ж оставлялВсегда он получше припасы).
Мы счастливо жили; но пестрый мой КотХозяину много наделал хлопот:Не знаю какую-то птицу