По существу, брак и наследование относятся к числу явлений, характеризующих исторический тип и социальную сущность семьи. Поэтому при исследовании проблемы возникновения и развития семьи Ф.Энгельс большое место отводил вопросам о формах брака и порядка наследования (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.21. С.23-178). И в исследованиях советских историков брак и семья рассматриваются в неразрывном единстве. Немало внимания в этих работах уделяется принципам наследования и разделу семейного имущества, но, к сожалению, эти последние вопросы исследованы значительно слабее. Из числа народов, расселенных в восточных пределах нашей страны, лучше изучены в этом плане народы Средней Азии и Казахстана. Здесь мы имеем специальное исследование Н.А.Кислякова, изданное уже после смерти автора (1977). Вопросы наследования у казахов, как и нормы брака и типы семьи, детально исследованы в монографии X.А.Аргынбаева.
Исследование исторической взаимосвязи определенных типов семьи, норм брака и принципов наследования весьма важно с точки зрения изучения истории каждого из этих социальных институтов. Установление четкой взаимосвязи между основными вехами в их развитии может стать научным инструментом, способным помочь в восстановлении недостающих звеньев в истории этих социальных институтов, взятых в отдельности. При этом совершенно необязательно, чтобы все основные звенья в развитии этих явлений непременно совпадали.
Обычаи тюркских народов, связанные с брачными отношениями и порядком наследования, содержат довольно четкие свидетельства древних форм социальной организации. Особое место среди них принадлежит институту левирата.
Классическое понимание левирата сводится к тому, что на овдовевшей женщине должен жениться брат покойного ее мужа, т.е. деверь женщины. Отсюда и научное название обычая, введенное юристами. У многих народов на руку вдовы одинаково могли претендовать и старшие и младшие братья умершего, но в большинстве случаев преимущественным правом пользовались младшие братья. В классическом проявлении левират имел обязательную силу и для вдовы и для ее "законных" женихов - деверей. Нередко между женщиной и ее деверем устанавливались довольно свободные и близкие связи еще при жизни мужа, а у некоторых народов, в случаях, когда не было детей у.старшего брата, его жена и младший брат вступали в официально признанную интимную связь.
У башкир в XIX - начале XX в. левират не имел обязательную силу для вдовы и ее деверей, но был распространен довольно широко. В то же время нередко встречались аномальные явления, когда малолетних подростков женили на вдовах. С одним таким случаем мы сталкиваемся в известном романе X.Давлетшиной "Иргиз". В более отдаленном прошлом, в ХУП-ХУШ вв. и ранее, соблюдение левирата, похоже, было твердым обычаем, непременным законом брачных отношений. Данные сравнительного изучения, да и сама логика обычая говорят об этом.
В отличие от классического европейского левират у башкир имел одну особенность: на вдове мог жениться не только брат ее умершего мужа, но и племянник. Д.К.Зеленин, а вслед за ним С.И.Руденко так описывают суть левиратного права: "Первым кандидатом на вдову является младший брат покойного мужа; вторым - племянник, сын брата покойного мужа. В случае спора дяди с племянником вопрос о браке решается самой вдовой. Третьим кандидатом является двоюродный брат покойного или другой дальний родственник" (Зеленин. С.81-82; Руденко. 1925. С.256-257). Не вдаваясь в подробности и локальные различия в реализации левиратного права у башкир, отметим, что брак вдовы с племянником покойного мужа противоречит нормам левирата в классическом понимании, согласно которым племянник не может быть приравнен к брату мужа и к нему самому, так как относится к другому, нисходящему поколению - поколению детей. Башкирский обычай, допускающий левиратный брак с племянником, находится в полном соответствии с системой родства башкир, по которой младший брат и младший племянник (сын старшего брата) обозначаются одним и тем же термином родства. Зато из этой категории исключается сын младшего брата, который, по башкирским понятиям родства, приравнивается к детям.
Отмеченная особенность левирата и вокативной системы родства (система терминов, применяющихся при прямом обращении) характерна почти для всех тюркских, а также монгольских и тунгусо-маньчжурских народов (подробнее об этом см.: Бикбулатов. 1981. С.63-70, 87-90). Присуща она, правда, не в такой степени категоричности, и народам уральской языковой семьи (Бикбулатов. 1983. С.240-247).