— Тоже мне, задаваки, — и нырнул обратно, сжимая топор, заменивший его любимую кирку.
— Приветствую, Лафиан, — крикнул Повелитель пресветлых.
— Приветствую, Руалар, — ответил Повелитель темных.
И схватка набрала новую силу. Лафиан опять отдал команду на своем языке, и несколько темных отделились, устремившись на помощь чародеям, которых все больше выматывали шаманы. Темные выставили щит, и очередной выплеск силы степняков разбился об него. Чародеи облегчено вздохнули, пополняя запас собственных сил.
Глава 46
Вогард опустил на траву Белаву и посмотрел на Саэфель. Альвийка, уже знавшая, что потребуется от нее, склонилась к бесчувственной девушке и отдала ей часть своей жизненной силы. Девушка вздрогнула и открыла глаза.
— Ну, здравствуй, чародейка, — нежно улыбнулся демон.
— И тебе здравствовать, — слабо ответила она, не отводя взгляда от лица Вогарда. — Что случилось?
— Как ты, Анариэль? — спросила альвийка.
— Саэфель? — чародейка повернулась к ней, нахмурилась, пытаясь вспомнить, что произошло. — Она смогла подавить меня, — изумленно произнесла девушка, вновь оборачиваясь к демону. — Но как?
— Она готовилась, Белава, — ответил Вогард. — Она оказалась слишком самостоятельной.
— Куда она делась? — девушка снова повернулась к Саэфель.
— Демон выпил ее силу, — пояснила та.
— А пресветлая отдала тебе часть своей жизненной силы, — продолжил демон.
— Спасибо, — прошептала чародейка, опять не отводя взгляда от Вогарда. — Что с битвой?
— Сначала пришла подмога рати черноглазой, а потом явились темные альвы, — снова заговорила альвийка. — Кажется, мы побеждаем. — она тепло улыбнулась и посмотрела назад, где мятежная рать добивала остатки милавиного войска. — И Аэллар жив… Радмир.
Белава попробовала сесть. Слабость была еще слишком сильной, и Вогард помог ей, заботливо поддержав.
— Позволь, я тоже дам тебе силу, — тихо сказал он, и девушка кивнула.
Демон нагнулся к ней и приник к губам, уже совсем иным поцелуем. Белава судорожно всхлипнула, ощутив его нежность и обняла, порывисто прижимаясь. В голове ее творился полный кавардак.
— Кажется, ты мне нравишься, — прошептала она, отрываясь от губ Вогарда.
— Кажется, ты мне тоже, — улыбнулся демон, и их губы снова встретились.
Саэфель смущенно отвернулась и отошла в сторону. Вдруг какая-то тень метнулась к ним, откинув альвийку.
— А вот и голубки, — произнес грубый хриплый голос, который мог принадлежать и мужчине, и женщине.
Демон и чародейка отпрянули друг от друга, и Вогард вскочил в одно мгновение, закрывая собой Белаву от страшного существа, которое, он это понял, еще недавно было Милавой. Перед ними стояло высокое, но сгорбленное создание, в клубящейся темноте глаз которой горели красным огоньком зрачки. Неприятно-белесая кожа обтягивала скулы, бескровные губы кривились, обнажая желтоватые острые зубы. Существо сложило на груди костлявые длинные пальцы, увенчанные когтями.
— Нравлюсь, любимый? — прохрипело существо.
— Какая мерзость, — скривился демон. — Что ты с собой сделала, Милава.
— Я взяла то, что ты не хотел мне дать, предатель, — оскалилось существо, и тьма из его глаз потекла к демону, захватывая его в черный кокон.
Вогард с изумлением обнаружил, что не может шевелиться. Более того, он ощутил резкий холод и нарастающую боль в груди, и он закричал. Закричал не от боли, воин молча выносит любую боль, он кричал от бессильной ярости, отчаянно жалея, что не свернул Милаве голову раньше. Существо хрипло засмеялось, более всего напоминая карканье вороны.
— Ты сдохнешь, предатель, а потом я разорву твою чародейку, — вещало чудище. — Хотя нет, я хочу, чтобы ты видел ее смерть. Тебе понравится, Вогард. Я постараюсь, чтобы она корчилась и кричала от боли и страха. Я хочу видеть, как ты будешь страдать. Ты ощутишь то, что ощутила я, потеряв тебя.
— Я доберусь до тебя, мразь, — то ли прохрипел, то ли прорычал взбешенный демон. Ответом ему стало все то же карканье. — Только посмей тронуть ее.
— А что ты мне сделаешь? — ехидно вопросило существо, и новый разряд боли пронзил грудь Вогарда.
Белава спешно подбирала силу, понимая, что ей не справиться с этим костлявым ужасом. Но сдаваться так просто она не собиралась, и то, что демон оказался захвачен чудищем, это тоже злило. Чародейка поднялась на ноги, выхватывая силу из воздуха, стремительно подстраивая ее под себя. Потом бросила взгляд на свою рать и увидела, как Руалар вместе с несколькими альвами, пресветлыми и темными, спешит к отдыхающим чародеям. Он махнул рукой Белаве, но ей некогда было ждать, ее демон погибал, охваченный жуткой тьмой.
— Тебе нравится, любимый? — хрипело существо.
— А тебе? — спросила Белава и выпустила в нее струю огня.
Существо дернулось, выпуская демона из своего захвата, и тот упал на колени, пытаясь отдышаться. Бывшая Милава повернулась к девушке, и тьма снова заклубилась, устремляясь к ней. Белава резко отскочила, и тьма только задела руку чародейки. Белава вскрикнула, ощутив леденящий холод, и рука повисла безжизненной плетью. Существо каркнуло и снова попыталась поймать девушку, но тут сзади оказался демон, захватывая чудище за горло. Чародейка призвала силу жизни, врачуя себя, и вскоре рука ее вновь обрела подвижность.
— Анариэль! — услышала она крик Руалара и обернулась, увидев, как над ним, альвами и чародеями появилось облако силы. — Возьми!
Девушка потянулась к этому облако, создавая луч, совсем как тот, когда она так же брала силу под Полянией. И искрящиеся волны потекли к ней, наполняя чародейку. Она подстраивала эти волны под себя, а потом поглотила, наполнившись ощущением могущества. Белава обернулась в демону и существу. Хватка Вогарда не принесла успеха, чудище не задыхалось, оно опять каркало.
— Мертвяк, — поняла чародейка. — Нежить. То, что вселили в Милаву, сожрало ее.
Существо легко вывернулось из рук демона и скользнуло за него, повторяя его прием, и Вогард захрипел. Белава вскинула руку, и с ее пальцев сорвалось свечение, накрывая мертвечину сетью. Существо резко обернулось к девушке, освобождая демона и пытаясь вырваться. Вогард скользнул сзади и вцепился в голову чудища, пытаясь ее свернуть. Его вторжение пробило брешь в силовой сети, и существо скинуло ее с себя, совершив невозможное. Голова твари повернулась вместе с руками демона и уставилась на него угольками зрачков.
— Поцелуй меня, — каркнуло существо, осклабившись в широкой улыбке.
— Гадость какая, — сморщилась Белава, глядя на голову повернувшейся затылком вперед.
— Сама ты гадость, — оскорбилась тварь и вырвалась из сильных рук Вогарда.
Она скользнула размытой тенью к чародейке и схватила ту за горло.
— Вот как надо, любимый, — вновь осклабилась образина.
Первый раз демон понял, что такое страх, и страх готов был погладить его. Страх за ту, что сейчас должна была умереть. Он так и замер, боясь пошевелиться, потому что мертвая тварь играла. Стоило ему только пошевелиться, и она сжимала руку на горле чародейки, уже итак обвисшей на костлявых руках. Демон останавливался, и хватка слабела. Существо изгалялось, а Вогард первый раз в жизни готов был сдаться.
— Не убивай, — взмолился могущественный Высший демон. — Прошу, не убивай ее.
— А когда я просила? Ты развернулся и ушел. — ответила тварь.
— Прошу, — и он встал на колени, тоже первый раз в жизни. Но жизнь маленькой хрупкой чародейки стала для него важней собственной жизни, важней гордости воина.
Существо каркнуло, заходясь от смеха, и вдруг возмущенно захрипело. В спину ей вонзился топор гнома Гурди, из груди вылетело острие меча альва Халиата, рядом пристроился меч витязя Радмира, а горло пробила стрела Ниахара. Тварь разжала пальцы, и Белава полетела на землю, почти задушенная. Вогард кинулся к ней, оттаскивая подальше.
— Дыши, дыши, Белавушка, — шептал он. — Пожалуйста, дыши.