Когда-нибудь - конечно, этот момент рано или поздно наступит, невозможно с такими вещами тянуть вечно - Баки знал, что когда-нибудь он признается. Получит в глаз, скорее всего, но хотя бы скинет уже этот груз удовольствия и вины со своих плеч. В то, что Стив совсем от него отвернётся, Баки не верил. Назовёт придурком, дерьмоедом, подуется несколько дней и простит. И всё станет как прежде. Баки никогда не думал, что с ним происходит что-то плохое. Но он отлично знал, что обычно у людей своё мнение на каждую ситуацию. И реакцию Стива было несложно предположить. Вот и тянул так долго, как только мог. Он ещё надеялся, что успокоится, но становилось только глубже и больнее.
10.
- Не урони меня, Дон Кихот, - просипел Стив и закашлялся надсадным кашлем. Баки как раз освобождал его от мокрой насквозь под мышками рубашки, оставляя в одних трусах и майке, тут же подтыкая простынь со всех сторон и укрывая сверху тёплым пледом. - Мне холодно. Холодно, Бак, так холодно.
Стив громко стучал зубами, и это клацанье отдавалось мурашками по коже Баки. Он потянулся и тронул пальцами лоб, тут же отдёргивая руку. Горяченный. Такой горячий, что Баки и не помнил, был ли таким Стив хоть раз.
- Чёрт… Сейчас. Подожди, я сейчас, Стиви, - сказал Баки и ушёл в ванную. Добрался до аптечки, открыл её и… ничего. Бинты, перекись водорода, моток лейкопластыря и несколько таблеток аспирина. Всё. - Стив? Где лекарства? - крикнул он из ванной, но потом пришёл прямо с аптечкой в комнату. - У вас всегда были лекарства… жаропонижающие, - растерянно сказал он, вообще не представляя, что теперь делать. Стив лежал и тяжело, с присвистом дышал под одеялами. Он не открывал глаз и тихо постанывал сквозь зубы.
- Я н-не знаю… Съел все. Н-новые маме ещё н-не дали.
Баки подошёл ближе и оставил разворошённую аптечку на столе. Толку с неё теперь. Разве что аспирина дать - вдруг поможет? Над верхней губой Стива выступили крупные капли испарины. Баки провёл по лицу, и Стив подался к его руке, надеясь продолжить ласку. Его трясло, и это… было страшно.
- Стив, я не знаю, - Баки сглотнул загустевшую противную слюну, - что делать. Понятия не имею. Я… боюсь за тебя, Стиви. Давай я сбегаю в госпиталь к твоей матери? За лекарствами? Я быстро, десять минут, не больше. Одна нога тут, другая там. Ладно?
Стив захрипел и кое-как открыл мутные глаза. Попытался облизнуть потрескавшиеся губы.
А потом Баки почувствовал, как раскалённая, жаркая ладонь слабо обвила его запястье.
- Н-не уходи, - просипел он, клацая зубами. - Н-не уходи, пожалуйста. Мне страшно.
Стив всё смотрел на него больными глазами, и Баки уже сдался, хоть и слова не сказал.
- Болит что-нибудь?
- Г-горло. И х-холодно очень.
- Я не уйду, Стиви, - вздохнул Баки и крепко сжал безвольную, очень горячую руку. Пульс под пальцами частил. В кои-то веки ладонь Стива не была ледышкой, и в другой ситуации Баки бы даже обрадовался. - Только поставлю снова чайник, ладно? Тебе нужно много пить, чтобы сбить температуру. Я рядом, не волнуйся. Спи, если сможешь.
Стив попытался кивнуть и снова закатил глаза. Баки поджал губы и поплёлся на кухню. У него самого сердце заходилось, и всё ещё сильно подмывало выбежать на десять минут за миссис Роджерс. Ему было страшно, так страшно за Стива впервые. Потому что не ясно, что с ним происходило, и не было никаких лекарств, и Баки откровенно не знал, что делать.
Он поставил чайник и вдруг вспомнил, как мать последний раз делала отцу, когда у него была высокая температура. Умудрился заболеть в межсезонье. Баки нашёл на тарелочке сдавленный лимон, сыпанул в кружку две ложки сахара, положил туда лимон и залил всё это тёплой водой из чайника. А потом отвинтил крышку фляжки и налил скотча на глаз. Подумал и налил ещё немного.
Это, конечно, не смородиновый морс с коньяком, но тоже действенно, думал Баки. Напоить крупно дрожащего Стива оказалось той ещё эпопеей. Зубы клацали по керамике, и Баки пришлось держать крепко обеими руками - и Стива, и кружку.
- Ч-что это за отрава? - прохрипел Стив уже когда допил.
- Семейный рецепт, - ответил Баки и заставил себя улыбнуться. - Скоро станет легче, я надеюсь. Слышишь меня?
Он поставил кружку на письменный стол и осторожно примостился рядом, на край кровати, прямо поверх одеяла. Повернулся к Стиву и легонько обнял его рукой.
- Попробуй поспать. Пожалуйста, - сказал Баки и зевнул. За распахнутым окном совсем стемнело. В комнате было душно, воздух словно застыл в четырёх стенах. С улицы не доносилось ни дуновения, только приглушённые голоса припозднившихся парочек.
- Спасибо, Бак, - услышал он едва понятное за мгновение до того, как нырнул в чёрную непроглядную темень сна.
11.
Баки вскинулся в темноте от того, что Стива трясло. Весь кокон из пледа, простыни и Стива под ним ходил ходуном.
Баки потёр глаза кулаками и потянулся к нему, надеясь, что скоро будет хоть что-то различать в темноте.
- Что такое? Стив?
- Холодно, - простонал тот в ответ. - Я весь мокрый.
Пропотел, с облегчением подумал Баки и на ощупь нашёл лоб Стива. Ещё горячий, но уже не обжигал пальцев.
Баки принялся убирать плед, и уже под ним простынь была мокрая. Майка, трусы, простынь под спиной, - всё вымокло. Стива колотило, и Баки поспешил помочь ему освободиться от влажных тряпок. Когда на пол упали трусы, Баки отвернулся. Молочно-белая кожа Стива словно светилась в темноте, и было слишком хорошо видно - и острые косточки ключиц, и розовые окружия нежных сосков, и тёмную лунку пупка, и паховые волосы ниже - совсем как у него, Баки, разве что светлее немного. И член - небольшой, мягкий, к которому мучительно захотелось притронуться. Стив повернулся, и Баки невольно уставился на небольшую округлую задницу. Это было слишком даже для него.
- В туалет, - проскулил Стив, и Баки подхватил его за руку, привычно взвалил на себя и, покачиваясь, повёл до туалета. Он старался не смотреть вниз и всё равно смотрел. Стив притягивал его всем собой, даже больной, даже немощный. Стив с ума сводил.
- Сам справишься? Смотри, не свались.
- Уж как-нибудь, - пробурчал дрожащий Стив, закрывая за собой дверь.
После Баки уложил его, покрытого от шеи до ног мурашками, на сухой плед и пледом же укрыл.
- Х-холодно, - выдохнул Стив.
- Подожди. Сейчас принесу попить.
Лимона не осталось. Баки прошуршал по тёмной кухне, налил воды из чайника в кружку и вернулся в комнату. Стив пил жадно, и его затылок под рукой был мокрый и горячий.
Баки не знал, что делает. Просто разделся и, скинув одежду на стул, полез под плед к Стиву.
- Ты ещё горишь, - сказал он шёпотом, положив руку на голую грудь, туда, где колотилось сердце. В темноте, накрытые с головой, они не видели даже друг друга, хотя лежали так близко, что соприкасались коленями.
- Мне х-холодно, Бак. Пожалуйста, - прошептал Стив и сделал это - потянулся к нему, неуклюже обнимая. - Ты заболеешь, - простонал он удручённо, когда Баки подался в ответ всем телом, стукнулся лбом о лоб и обвил рукой за плечо, притянул ещё ближе. Стив крупно дрожал и обжигал собой. Они лежали каждый на боку, дыша одним на двоих воздухом, почти касаясь носами в темноте.
- Не заболею, - севшим голосом ответил Баки. - Только такие дохляки, как ты, и болеют в летнюю жару.
- От д-дохляка слышу, - привычно огрызнулся Стив.
Баки усмехнулся. Под шерстяным пледом было жарко, ему пекло по всему телу, и дело было совсем не в летней жаре. Сердце колотилось как сумасшедшее. Стив прижимался к нему и дрожал, и Баки не спасала ни тонкая майка, ни свободные трусы. Член неотвратимо наливался желанием, и он знать не знал, что с этим делать.