Как-то принцесса делилась с ней тем, что какая-нибудь одна деталь в человеке может стереть все чувства к нему, и тогда можно было понять: была ли любовь серьёзной, как казалось, или нет. Была ли у принца Коннора такая деталь? Сможет ли Рина разглядеть её? Кареглазая боялась, что — нет.
Когда принц Саксонии проводил отца, увидел, что Рина до сих пор стояла возле его покоев, сложив руки перед собой.
— Ты… — тихо начал Саксонский, — всё это время стояла здесь?
— Д-да, принц. Я хотела узнать, что бы Вы хотели на завтрак.
— Пойдём со мной на кухню.
Без лишних слов он направился к лестнице на первый этаж. Рина еле догоняла его сзади, успевая только приподнимать платье на бегу. Очередная волна удивления накрыла её от его внезапного порыва.
— При-и-инц Кон-н-н-ор! Я должна сделать это сама-а-аа! — раздавались её крики по всему этажу поместья — не проснулся бы только ленивый.
┈┈───╼⊳⊰⊱⊲╾───┈┈
Минуло за полдень. Коннора занимали мысли об утреннем разговоре с отцом. Он посидел какое-то время с княгиней, пока она вязала что-то несущественное под звуки клавицитериума.
— Тебя что-то тревожит, сынок?
— С чего ты взяла, матушка?
— Выглядишь задумчивым.
«... от нас с матерью не скрывай свои мысли».
— Сегодня утром мы говорили с отцом…
— Х-м-н-н, — закивала княгиня, — он уже успел наговорить тебе всяких глупостей, да? — посмеявшись, спросила она.
— Совсем нет. Спрашивал про моё решение по поводу моего возвращения в княжеский род.
— Скажу тебе, как есть, милый… Впрочем, ты скорее всего это и так понимаешь, но всё же. — отложила пряжу и коснулась руки сына ладонью. — На самом деле, если ты примешь решение не сообщать о себе нашему народу, это будет твоё право.
— Но это важно для моего положения в качестве принца Саксонии, не так ли?
— Конечно, — прошлась по ладони парня княгиня, — но для нас с твоим папой самое важное — это ты. Это печально… знать, что ты занимаешься таким делом по жизни, но… если таковы твои принципы, и ты не хочешь нарушать их… Что ж, ничего не поделаешь.
— Спишете всё на Нину? — с доброй усмешкой спросил принц.
— Коннор, — также добродушно улыбнулась женщина. — Безусловно, твоя сестра всегда готовилась к тому, чтобы стать обладательницей всего наследства рода Саксонских, хотя мы и не запрещали ей выбирать дело, которым ей хотелось бы заниматься по жизни. Сынок… не думай так много об этом, ведь мы сможем найти выход из любого твоего слова. Мы с твоим отцом уже говорили тебе, что ты волен поступить, как угодно, ведь это твоя жизнь.
— Я… всё ещё обеспокоен тем, что в случае моего отказа может пострадать репутация нашей семьи. И если Нина станет преемницей отца, тогда это скажется на ней.
— Вот об этом я тебе и говорю, — махнула указательным пальцем в воздухе. — Ты очень любишь свою сестру, это замечательно, но ты должен также думать и о себе. Это… — осторожно помедлила княгиня, — было непозволительно в твоём клане, где ты взрослел?
— Тебе не нужно забивать себе этим голову, матушка, — ласково уверил её принц. — А твой совет я приму к сведению, — и, поборов многие внутренние преграды, поцеловал ладонь матери в знак почтения и благодарности.
— Ох-о, сынок, — засмущавшись, произнесла она, — уже учишься быть человеком высшего сословия?
— Если хочу защищать вас с Ниной, то — придётся.
Супруга князя посмеялась в кулачок и вернулась к вязанию. Проходившая мимо комнаты Рина случайно заметила там членов княжеской семьи и задержалась у дверей. Они располагались в слепой для них зоне, потому ей не нужно было бояться быть обнаруженной. Однако не всё было так просто, как она думала. Саксонский, даже не смотря в ту сторону, почувствовал на себе чей-то взгляд, медленно повернул глаза в сторону, чтобы хотя бы краем увидеть, кто это, затем перевёл взгляд на княгиню и, убедившись, что она не способна заметить то, что заметил он, привлёк её внимание. Женщина слушала его, не отрываясь от своего занятия.