Вот и дом. Темно-зеленые плети тыквы, разросшиеся по всему забору, усеяны большими желтыми цветами. Тропинка вдоль забора привела Санкити к дому. Он вошел в столовую, там его ждал гость.
— Наоки-сан! — улыбаясь, воскликнул Санкити.
— Здравствуйте, ни-сан! Я приехал — а вы только что ушли, — улыбнулся юноша.
С тех пор как Санкити и Наоки виделись последний раз в Кисо, Наоки изменился так, что его трудно было узнать. Речь Наоки была образцом учтивости — по одному этому можно было сказать, что он рос и воспитывался в столице. Ученики Санкити были приблизительно тех же лет, что и Наоки, тем заметнее была между ними разница. Юноша с разрешения отца приехал в деревню отдохнуть.
Наоки приняли в доме Санкити как родного. Его приезду обрадовался и сам хозяин, и о-Юки, которую Наоки звал сестрой, и особенно о-Фуку, скучавшая в деревне и теперь нашедшая в нем милого и умного собеседника. С приездом Наоки в доме стало шумно и весело.
Уже на другой день Наоки чувствовал себя членом семейства. Оказывается, он любит малышей и с удовольствием возится с маленькой Футтян: то играет с ней, то таскает ее на спине. О-Фуку относится к детям куда спокойнее.
Глядя, как Наоки играет с о-Фуса, Санкити вспомнил то время, когда он сам нянчил Наоки, живя у его отца.
— Я вот так же играл с Наоки, когда он был маленький, — сказал Санкити жене.
Во дворе у заднего крыльца о-Юки растягивала на солнце мокрый холст. Увидев Санкити, возвращавшегося домой, она сказала ему:
— А к нам заходила госпожа Сонэ!
Санкити от неожиданности ничего не ответил. «Странная Сонэ женщина», — подумал он. Хоть бы написала, что приехала, оставила бы адрес, где остановилась.
— Сонэ-сан сказала, что зашла случайно. Вышла полюбоваться горами, а по дороге заглянула к нам, — развесив холст, прибавила о-Юки.
— Надо было пригласить ее в дом, попросить, чтобы подождала меня.
— А я приглашала. Она была не одна и отказалась.
— Не одна? А кто же с ней был?
— Еще какие-то две женщины. Они стояли вон там, на лужайке, пока Сонэ была у нас.
Вышла о-Фуку и, прислонившись к сёдзи, спросила:
— Эти женщины — христианки?
— Не знаю. Почему ты так думаешь?
— А помнишь, в каких они были платьях? И прически у них были особенные.
— Она не говорила, что зайдет еще раз? — спросил Санкити.
— Она сказала, — ответила о-Юки, взглянув подозрительно на мужа, — что от нас пойдет в чайную. В ту, что возле станции.
— Пойду посмотрю, может, застану их там, — сказал Санкити и пошел на станцию.
Сонэ со своими спутницами и в самом деле была в чайной. Одна из них приходилась ей родственницей. Весь ее вид — жалкий пучок, в который были собраны тусклые, без блеска, волосы, тощая, плоская фигура, простое, даже бедное, платье — все говорило о том, что живется этой женщине нелегко. И в самом деле, она рано потеряла мужа, так что все жизненные тяготы лежали на ее плечах. Вторая женщина, студентка колледжа, была очень полная и молчаливая особа. Сонэ и ее приятельницы после довольно далекой прогулки немного устали и проголодались. Санкити изо всех сил старался быть внимательным. Он подозвал служанку и стал заказывать обед.
— Да вы не беспокойтесь, не надо заказывать много. Мы захватили с собой еду, — сказала родственница Сонэ, как-то болезненно улыбнувшись. На столе появился сверток с закуской. Все начали есть. Студентка из колледжа так и не произнесла ни слова.
Когда кончили обедать, Санкити предложил пойти к развалинам замка. Миновав тутовую рощу, компания дошла до железнодорожного переезда. За большими воротами дорога пошла в гору. Солнце палило нещадно, все трое медленно двигались вверх по глинистой, накаленной яркими лучами тропинке. Наконец очутились возле каменной ограды, затененной вековыми соснами и зарослями акации.
Приятельницы Сонэ пошли вперед. Сонэ, старательно укрывавшаяся от солнца под зонтиком, и Санкити немного поотстали.
Вот и старый замок. Обвалившиеся стены, груды камней — все заросло дикими вьющимися розами. Поднявшись по уцелевшей каменной лестнице, все четверо остановились на площадке сторожевой башни. Отсюда было далеко видно кругом. У подножья горы раскинулась деревня, за ней начинался лес. Махнув рукой в ту сторону, Санкити сказал, что там, удалившись от людей, живет один художник-пейзажист. Сонэ долго смотрела, куда показывал Санкити.