— Кто там сидит? — парни настроились воинственно. — Надо заткнуть глотки этим попугаям.
— Э, чего там! — крикнул Рудис Сеглинь и кинул пустую бутылку и беседку. Послышался звон разбитого стекла. Песня смолкла.
— А ты знаешь, кто там? — спросил Янка у Рудиса.
— Интеллигентики, — презрительно отозвался тот. — Студент Ремесис со своей компанией. С такими и пачкаться не стоит. Еще успеем кулаки в ход пустить.
— Интересно, стали бы они передразнивать нас, если бы мы запели про соловья и розу? — заметил один из парней.
Это была самая непристойная песня в их репертуаре.
— Оставьте, ребята, — сказал Янка. — Это уж слишком. Нас выставят из парка. На море мы можем петь, что в голову взбредет, а здесь публичное место.
— Плевал я на всю эту публику, — пробормотал Рудис.
Янка поспешил наполнить стаканы, и, когда их опустошили, опасная затея была забыта.
Внизу объявили дамский вальс. Большинство парней, убежденных в своей неотразимости, поспешили на танцевальную площадку. В беседке остались только Янка и Рудис. Славный малый этот Рудис Сеглинь, одна лишь беда — слишком быстро пьянеет, а потом спит. У Янки, напротив, только что разгорались щеки и в глазах появились озорные огоньки. Робость и сомнения захлестнуло водкой. Янка снова был полон беспокойного напряжения: хотелось двигаться, озорничать, обращать на себя внимание. В нескольких шагах отсюда, в беседке, за кустами, сидят другие люди. Ты их знаешь, Янка, и они тебя знают. Почему ты должен сидеть здесь и смотреть на дремлющего за столом товарища? Тебе не хочется спать, ты пришел веселиться, погулять и показать себя. Почему бы тебе не пойти к ним? Один из них твой школьный товарищ. Что из того, что он теперь изучает медицину, а ты бродишь с неводом? Его сестра писала тебе письма, иногда даже ревновала тебя; а вторая девушка — твоя двоюродная сестра. Ты просто недооцениваешь себя, думая, что должен оставаться здесь. Ты и там будешь на месте.
— Рудис, ты уже спишь? — спросил Янка.
Ответа не последовало.
— Ну и спи. Я скоро вернусь.
Янка встал, одернул френч и вышел из беседки. Соседняя беседка вся заросла вьющимися растениями, и с тропинки нельзя было разглядеть, кто там сидит. Уже смеркалось. Взобравшись по ступенькам, Янка заглянул в беседку, но ничего не мог разглядеть.
— Разрешите побеспокоить? — сказал он на всякий случай.
— Что вам нужно? — нелюбезно отозвались изнутри. Это был голос Марты. Она сидела одна в углу беседки.
— Это я, — ответил Янка. — Узнаете?
— Ах, вы? Я думала, какой-то пьяный слоняется.
Слегка смутившись, Марта протянула ему руку. Полтора года заметно изменили ее. Она казалась более стройной и женственной. В прошлом году ее конфирмовали, и этой весной она окончила школу.
— Как вы поживаете? — спросила Марта.
— Мы когда-то были на «ты»… — это сказала водка. — И я думаю: если мы решим продолжать знакомство и встречаться, будем по-прежнему говорить друг другу «ты». С тобой, Марта, у меня было и есть о чем говорить. А с вами, барышня Ремесис, мне еще следует познакомиться, а это, вероятно, не так просто.
В полумраке было удобно разговаривать. Но Марта, очевидно, хотела немного подразнить его.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказала она. Янка не мог видеть ее улыбки. — Мой брат ушел танцевать с вашей двоюродной сестрой. Если бы вы немного здесь обождали, то…
— Прошу извинить за беспокойство, барышня Ремесис… — опять сказала водка.
Янка повернулся и хотел уйти, но по дорожке к беседке приближались Миците и Ян Ремесис. Янке стало стыдно, что он вломился в чужое общество и что этому его поступку нет никакого оправдания. Зачем он сюда пришел? Что ему нужно? Уйти незаметно он уже не мог. Если бы беседка не заросла так густо, он выскочил бы на противоположную сторону. Марта, улыбаясь, наблюдала за его растерянностью.
— Ты не заждалась нас, Марта? — воскликнула Миците, поднимаясь по ступенькам в беседку. — О, да ты не одна! Смотри, Ян, какая она хитрая, — пока мы танцуем, у нее рандеву.
Ян Ремесис вопросительно посмотрел на Янку. Они были ровесниками. Молодой Ремесис был чуть ниже, но плотнее. Янка смущенно поклонился. Ян Ремесис слегка нагнул голову.
— Это мой двоюродный брат Ян Зитар, — сказала Миците. — Но как ты, Янка, здесь очутился?
Марта ответила за него:
— Он работает напарником на неводе у отца. Им что-то понадобилось для невода.
Ян Ремесис протянул Янке руку.
— Удивительно, как это я вас сразу не узнал. Помню еще, как вы из прогимназии зимой убежали со стрелками на позиции. Чего у вас там не хватает на неводе?