В один из дней Луций неожиданно попросил, чтобы впредь ему не готовили ничего мясного. Отец выяснил, что сын посещал занятия неопифагорейца Сотиона, навёл о нём справки. Выяснилось, что Сотион – уроженец Александрии Египетской – основал в Риме школу, в которой прививал молодым римлянам знание о вегетарианстве и миграции души. Приверженцы этого учения считали, что смерть – это просто смена места жительства, а души «приписываются» сначала к одному телу, а затем к другому. И поскольку, согласно учению Сотиона, в крупном рогатом скоте или в диких зверях может задержаться душа того, кто когда-то был человеком, от употребления мяса следует отказаться!
– Ты веришь в такую чушь, сын? – возмущался отец.
– Верю! Ничто на этой земле не уничтожается, а только меняет свои места обитания. А ещё я верю в то, что у животных тоже есть циклы прогресса и орбиты их душ не меньше, чем орбиты небесных тел, вращающихся по фиксированным контурам. Если эта теория верна, то воздержание от употребления мяса будет безусловным признаком чистоты, если ложна – то однозначной экономией… Вот скажи, отец, в чём ты видишь вред моему организму, если я просто лишаю себя пищи, которая питает львов и стервятников? Человеку и бескровной еды хватит. Пища, чуждая нашему существу, вредна и для здоровья. А ещё, когда бойня на скотном дворе служит прихотям человека, безжалостность переходит в его привычку. Не волнуйся за меня, своё состояние я нахожу не только возвышенным, но ещё и приятным. Мне кажется, что душа моя стала подвижнее.
На этот раз Сенека Старший не стал наказывать сына за ослушание. Но наблюдение за ним не оставил.
С годами греческая философия окончательно захватила Луция. Он познакомился со стоиком[17] Атталом из Пергама, который предостерегал молодых римлян от чрезмерного увлечения удовольствиями, предлагая взамен занятия философией:
– Посмотрите на собаку, – наставлял Аттал, – которая с жадностью хватает куски, брошенные хозяином со стола. Она заглатывает их поспешно, из-за чего лишает себя удовольствия посмаковать. А мудрец, напротив, способен переживать каждый момент жизни во всей его полноте. Время, проведённое с философом, по обыкновению приносит пользу. И для учителя, и для ученика цель одна – польза, которую один желает принести, другой – получить.
Сенека буквально захлёбывался восторгом, слушая Аттала, который проклинап погрязших в пороках и невежестве римлян. Особенно в душу его запали слова о том, что «для человека, несущего груз жизни, всё лишнее обременительно». Луций понял их столь буквально, что заявил отцу о готовности раздать беднякам часть семейного имущества, потому что ему стыдно перед ними за собственное благополучие.
Сенека Старший забил тревогу! Он вдруг засомневался в душевном здоровье сына и строго потребовал объяснений.
– Я вижу высшую ценность своего существования в свободе выбора предпочтений, – спокойно ответил Луций. – Посему с этого момента я отказываюсь от всякого рода развлечений и удовольствий. Они подстерегают меня, чтобы захватить врасплох, наподобие врагов, с которыми нельзя ни воевать открытым оружием, как в бою, ни жить в покое, как в мирное время. Я воздержан, одеваюсь скромно, веду трезвую жизнь, но порою зрелище богатства и роскоши прельщает меня. Я отхожу от него, хотя не с завистью, но с грустью в сердце. Мне приходит на ум такая мысль: не есть ли этот дворец, из которого я выхожу, истинным обиталищем счастья? Я не попадаю в морские бури, но постоянно страдаю от морской болезни, я не болен, но и не чувствую себя здоровым. Потому за столом я ограничу себя: буду есть, сколько требуется для поддержания жизни в организме. А вот заботы о пище для души – другое дело: чем больше душа принимает в себя, тем она становится шире.
Мать, как и отец, не могла оставаться равнодушной к состоянию души и тела сына. Она попыталась его урезонить. Но её участия не хватило, чтобы отвлечь сына от влияния учения пифагорейца Сотиона, убеждённого вегетарианца. В результате Сенека Младший полностью отказался от мясной пищи и при этом неустанно повторял, что привычка к мясу влечёт за собой жестокость, как и привычка к вину. А это противно природной простоте и приводит к нарушению соразмерностей нашего существования.
На завтрак Луций съедал корочку сухого хлеба, запивая родниковой водой. Он отказался от любимых прежде устриц и грибов, поскольку они – не пища, а лакомство для возбуждения аппетита и только помогают съесть больше, чем желудок мог бы вместить. Он настолько привык к новому образу жизни, что ему казалось, будто дух его стал подвижнее, а ум острее. Спал юноша теперь на полу, подстелив только тростниковую рогожку, и совсем перестал пользоваться городской баней, где граждане помимо водных процедур обычно умащивали тела благовониями – предпочитал мыться дома, чистой водой.
17
Стоик – последователь философской школы, проповедовавшей твёрдость и мужество в жизненных испытаниях.