– Через мои руки и руки моих помощников прошли тысячи испорченных пергаментов и папирусов. Работа требует огромных усилий и денег, но когда «излеченная» рукопись возвращается на место, мы радуемся как дети. Я горжусь тем, чем занят много лет, – сказал Хайремон на прощание.
– Я узнал много поучительного для себя, – ответил Луций. – Главное, что нельзя забывать историю своего народа. В противном случае не с чем будет сравнивать события в настоящем, не говоря уже о том, чтобы предположить будущее.
В последующие дни Луций пребывал в хорошем настроении, у него появилась жажда деятельности. Тётушка разглядела перемену, поделилась радостью с супругом. Вскоре в дом к Луцию постучался посыльный с запиской: наместник вызывал его к себе для какого-то важного разговора.
Галерий, отметив удивление Луция, успокоил его:
– Твоя тётушка все уши прожужжала, что ты уже здоров. Я вижу, она права. Так вот, императору понадобились сведения о населении, проживающем в долине Нила. В Риме ты исполнял обязанности квестора, а это означает, что у тебя есть опыт государственной службы. Я отправляю экспедицию, минимум на год. Включил тебя в её состав на правах моего представителя. Назначил жалованье, будешь доволен. Наблюдай и записывай. Отчёт передашь, когда вернёшься.
Наместник выжидающе прищурился. Новость удивила Луция настолько, что сначала он не знал, что следует сказать в ответ. Потом понял, что это подарок судьбы, и, полный благодарности, спросил:
– А можно пригласить с собой двух очень полезных людей?
Наместник улыбнулся:
– Разве я могу отказать любимому племяннику супруги?!
Глава шестая
Два Египта одного Нила
До устья Нила, откуда отправлялась экспедиция, молодой римлянин добирался на верблюдах вместе с попутчиками, которых выбрал сам, – Хайремоном и Бадру.
Служитель Библиона был в восторге, узнав о такой возможности:
– Экспедиция по Нилу – мечта учёного, большая удача! Я правильно понял, что теперь обязан родственнику наместника?
Луций снисходительно отмахнулся.
– Не стоит благодарности! У меня свой интерес – теперь есть к кому обратиться за разъяснениями. – Он обернулся к Бадру: – И для уважаемого врача найдётся работа. А ещё будет очень полезно твоё знание истории Египта.
Среди скопления речных и морских судов с разной осадкой, грузовых баркасов и рыбацких лодок, разбросанных по гавани, особенно выделялась своими большими размерами баржа – судя по переоборудованию, не так давно перевозившая огромные статуи и блоки из каменоломни. Только вместо строительных материалов на палубе возвышались «жилые» навесы из тростниковых ширм и циновок. Если принять во внимание размеры баржи, она вмещала до ста человек команды и пассажиров.
Рядом с судном на берегу суетились грузчики, переносившие в нижнюю палубу вместительные кожаные тюки, рогожные кули и плетёные ивовые корзины. С осторожностью переводили наверх по трапу ослов. От скопления людей и животных в воздухе стоял несмолкаемый гомон.
Луций разглядел на берегу человека средних лет, одетого как римлянин, и угадал в нём начальника предстоящей экспедиции. Среди шумной толпы египтян, одетых в длинные, до пят, галабеи[35], он уверенно отдавал распоряжения сразу нескольким из них. В Александрии наместник сообщил имя этого человека – Атгалий. По происхождению он был греком, но давно уже стал римским гражданином.
Атгалий не стал тратить время на знакомство с Луцием и его спутниками. Поручил кормчему разместить их, как остальных членов экспедиции, на верхней палубе под навесом.
Постижение Нила у Сенеки Младшего началось ещё с уроков отца, который в юности зачитывался «Историей» Геродота. Теперь загадочная река предстала перед его взором – точно такая, как говорил отец:
«…Главным природным чудом Египта являются разливы Нила и последующие снижения уровня до прежнего состояния. После схода воды остаётся плодородный ил, но часть выносится в море, формируя в дельте беспорядочно намытые острова. Для иноземцев это явление выглядит удивительным, у местных жителей эта особенность Нила вызывает почтительный страх и уважение, как к божеству.
Во время ежегодных разливов долина реки, кроме поселений, фактически превращается в озеро, а поселения, расположенные на холмах или на возведённых насыпях, становятся похожими на острова.