– Счастливчик тот, у кого они есть, – сказал Лемос как человек, сведущий в этом вопросе.
Аурелия, на мгновение позволившая чувствам взять над собой вверх, вернулась к своему прежнему холодному и рассудительному тону, с которым с самого начала встречи говорила о своем будущем.
– Мне осталось обсудить с вами, дядюшка, всего одну подробность. Слова не только имеют обыкновение забываться, но и бывают весьма двусмысленны. Не могли бы оформить договоренность о свадьбе письменно?
– Вы хотите, чтобы жених выразил свое согласие на бумаге?.. Конечно, это возможно, но все же не гарантирует, что он сдержит слово, и не дает законных оснований обязать его на вас жениться.
– Это не имеет значения. Я предпочитаю полагаться на его честь, а не на суд. Мне достаточно, чтобы он письменно подтвердил, что обязуется вступить в брак.
– В таком случае надо получить от него соответствующую бумагу.
– Надеюсь, в этом вы мне поможете по дружбе.
Лемос сделал вид, что не заметил иронии, с которой Аурелия произнесла слова «по дружбе». Он взял лист со своими записями и посмотрел его на свет.
– Итак, что у нас получается… Таварес ду Амарал, таможенный служащий… Его дочь – дона Аделаида, приданое тридцать конто… Доктор Торквато Рибейро… передать пятьдесят конто… Другой мужчина… от ста до двухсот конто. Не хватает только имени последнего.
Аурелия достала из бумажника визитку и передала ее опекуну. Тот уже собрался произнести написанное на ней имя вслух, но Аурелия не позволила ему сделать этого, коротко сказав повелительным тоном, какой иногда был ей свойственен:
– Запишите!
Старик Лемос переписал имя и адрес, указанные на визитной карточке.
– Это все?
– Все. Только, повторяю, от вас зависит, станет ли возможной единственная радость, которую оставил мне на этом свете Господь Бог.
Девушка произнесла эти слова с такой глубокой убежденностью, что против них оказался бессилен добродушный скептицизм Лемоса.
– Вы будете очень счастливой. Я вам обещаю.
– Сделайте возможным счастье, о котором я так мечтаю, и тогда вы получите щедрое вознаграждение.
– Вы можете на меня рассчитывать, Аурелия.
Старик Лемос пожал руку Аурелии, чьи последние слова глубоко его тронули, и удалился. Вернувшись домой, он еще долго не мог прийти в себя после пережитых потрясений.
V
Когда-то на Богадельной улице[23], ближе к площади, стоял один дом, который позднее был разрушен в ходе последней перестройки района. Фасад того дома украшали три окна с наличниками: два в гостиной и одно в кабинете, расположенном рядом с ней.
И внешний вид здания, и внутреннее убранство комнат свидетельствовали о бедности хозяев дома. В гостиной из мебели были диван, шесть стульев и два столика из жакаранды, на которых не осталось и следа лака. Обои на стенах из белых сделались желтыми, а в некоторых местах были заметны следы аккуратной починки.
Подобным образом выглядел и кабинет. Поклеенные там обои, некогда синие, выцвели и приобрели цвет старой бумаги. Комод из кедра, который использовался также в качестве бюро, шкаф из виньятику[24], письменный стол, металлическая кушетка, закрытая зеленой противомоскитной сеткой, – все эти предметы имели вид потертый, но опрятный. На стенах нельзя было заметить ни одной паутины, а на мебели – ни пылинки. Деревянный пол весь пошел щелями, но на разошедшихся досках не было ни пятнышка.
Особенностью всего дома был разительный контраст между скромностью обстановки комнат и некоторыми находившимися там личными вещами, которые принадлежали одному из обитателей дома. Так, на спинку старого стула из жакаранды был небрежно наброшен черный фрак такой прекрасной ткани, такого элегантного кроя и такой тонкой работы, что в нем сразу узнавался шик дома Ронье, уже тогда модного портного.
Рядом с фраком были остальные элементы бального наряда, вышедшие из-под ножниц того же Ронье, а также элегантный цилиндр, изготовленный лучшим парижским мастером, жувеневские перчатки соломенного цвета и пара ботинок, которые только Кампа мог сделать для своих любимых клиентов.
На сервантах располагались коробки с гаванскими сигарами самых престижных марок, какие только можно было найти в продаже. Такие сигары в то время во всей империи могли себе позволить не больше десятка истинных любителей курения.
23
Богадельная улица (порт. Rua do Hospício) – улица в Рио-де-Жанейро, на месте которой сейчас находится улица Буэнос-Айрес.
24
Виньятику – дерево, произрастающее в Южной Америке, а также получаемая из него древесина.