WoH Christmas Special 2010,
в преддверии аддона "Cataclysm", где расам обещали ранее недоступные им классы.
1. Охота.
Тролль-охотник, прижавшись спиной к стволу дерева, старался успокоить сбившееся дыхание. В двадцати шагах от него находилась единственная в Азероте травоядная гигантская кошка. Лапой она прижимала к земле ветвь синячника и, жмурясь от удовольствия, откусывала красные ягодки. Уже несколько недель тролль выслеживал ее. И впервые оказался так близко.
Набравшись смелости, охотник выглянул. Черная шерсть саблезубой пантеры отливала серебром и лоснилась, а хвост змеей извивался среди травы. Обглодав еще одну веточку, зверь удобней устроился в зарослях кустарника. И тогда кошка издала звук.
Холодок прошелся по спине тролля, решившего, что кошка учуяла его. Но, прислушавшись, молодой охотник растерялся. Гроза Ясеневого Леса, саблезубая пантера мурчала.
Растеряв бдительность, тролль вышел из-за дерева. Может быть, это была другая кошка? Захрустели веточки синячника, когда гигантская пантера, завалившись на бок, стала кувыркаться в его зарослях. Передними лапами кошка качала ветви, когтями разрывая тонкие листики. Играла, совсем как котенок.
— Да что же это такое! — вскричал тролль.
В мгновение ока зверь вскочил на лапы. Черная шерсть встала дыбом. С шипением обнажились острые зубы. Охотник побледнел, но в какой-то мере даже обрадовался, что это была именно та кошка. Пантера хоть и была травоядной, но убивала с особой жестокостью. Не ради пропитания, а потому что была демоническим порождением, как считал мастер охотников.
Десятки мыслей пронеслись в его голове – начиная той, что стрелы он оставил возле дерева, и заканчивая, что он приручать ее собирался, а не убивать. Поистине дьявольским огнем горели две точки прищуренных глаз. Сверкнули когти на мягких подушечках, и лапа зверя стала медленно подниматься, готовясь нанести удар.
Все произошло стремительно и в который раз за день совсем не так, как рассчитывал охотник. Лапой кошка закрыла свои глаза, а ее торчащие усы стали подрагивать. Сгорая не от страха, а от стыда, тролль понял, что кошка смеялась. Изредка из-под черной лапы показывались ее золотистые глаза, но от одного взгляда на тролля она заливалась пуще прежнего.
— К демонам это все! — не выдержал такого издевательства молодой тролль. — Стану воином, как и говорил Зим’Ка. Не буду рассчитывать на чью-то помощь! Кормить! Приручать! К демонам эту живность.
Даже, когда он выходил из лесной чащи, ему казалось, что он до сих пор слышит противное кошачье хихиканье за своей спиной.
— Ты уверен, Шала’Зин? — спросил седой тролль-учитель Ваартаки. — Уверен, что хочешь отказаться от этого учения?
Молодой тролль кивнул. За спиной мастера зверолова полукругом сидели его ученики. За спинами каждого из них были их первые, а то и вторые по счету прирученные питомцы: горделивые кошки, массивные медведи, клацающие клешнями скорпионы. Ученики старого Ваартаки хихикали над очередной неудачей Шала’Зина.
За свою недолгую карьеру охотника Шала’Зин так и не смог приручить ни одного стоящего питомца. У него были пять ужей, с десяток скворцов, бессчетное количество тараканов из Подгорода и парочка канализационных крыс из Даларана. Казалось, будто мелкие существа сбегались к нему со всего мира, стоило ему только свистнуть. А серьезные звери, которые могли стать собратом по крови и соратником в битве, приручаться не хотели. Шала’Зин лелеял мечту — укротить нрав саблезубой пантеры, недавно появившейся в округе. Но его мечта потерпела крах. Значит, с ремеслом охотника было покончено.
— Добро пожаловать в наши ряды, сынок!
Железным кулаком Зим’Ка — тренер воинов — ударил его в плечо, которое потом ныло до самого вечера. К следующей ночи каждая клетка тролльского тела вопила о жизненной несправедливости. За день Шала’Зин танцевал с копьем возле деревянного манекена. Бегал в тяжелой броне по красным пескам Дуротара, задыхаясь от пыли пустыни. А потом, не снимая брони, плыл против ледяного течения реки Строптивой. Но при наступлении сумерек другие ученики-воины не только не утомились, они стали еще активнее. Как горные бараны, таурены с треском бились рогами, а тролли и орки подначивали дуэлянтов.
— Шала’Зин, — сказал кто-то из них. Для новичка все они — бритоголовые, мускулистые, и в потемках казармы на одно лицо. — Мы в Оргриммар. Начнем отмечать Зимний Покров!
— Но до Оргриммара… — проговорил Шала’Зин с ужасом.
Но остальных неблизкий путь до столицы Орды явно не пугал. Орки поддержали идею громкими воплями.
— Ночной марш бросок до Оргриммара!
— Как раз к утренней зарядке обратно!
Когда воины умчались, Шала’Зин остался один. Он знал, что где-то рядом стоит фляга с водой, но было утомительно двигать даже глазами, не говоря о том, чтобы протянуть руку. Молодой тролль будто смотрел на себя со стороны и мысленно порицал себя и злорадствовал. Ведь ни в одном из поприщ он не смог найти себя. Лишь каждый раз с завидной регулярностью тащился в самом конце. А мысленно оттого, что в горле у него окончательно пересохло, и двигать шершавым языком он попросту не мог.
— Жа-а-алкое зрелище, — вдруг раздалось в пустой казарме.
Но Шала’Зин не собирался удивляться странному голосу, возникшему из ниоткуда. Он только мысленно согласился с голосом, подбросив к высказанному еще парочку смачных эпитетов.
— Может, водички? — услужливо спросил голос.
Чьи-то нежные руки приподняли его голову и подставили к губам сосуд с прохладной водой. Тролль с жадностью обхватил флягу, а кто-то неизвестный не успел убрать рук. Шала’Зин почувствовал гладкую кожу, почуял аромат леса и трав. Но никого перед собой не увидел.
— Кто ты? — утолив жажду, спросил он темноту. — Спасибо тебе. Не стоит прятаться. Я вряд ли смогу причинить тебе вред.
— Это точно, — с усмешкой ответил голос позади него.