–Мария!
–А? – Мария сидела за обеденным столиком на террасе, вид открывался изумительный, а пение птиц приглушало любые побочные звуки.
– Ты со мной или в другом месте? – Асмэ посмотрела на подругу удивленными глазами.
– Я тут, продолжай. – Мария отошла от своего загруженного разума и вернулась к беседе с Асмэ, посвященной сегодняшнему вечеру.
– Ты в курсе, сколько человек будет?
– Много Асмэ. Довольно много. Это весьма популярное место и думаю, что и рыба будет крупная. – Мария откусила кусочек изысканного хлебца с черной икрой.
– Тебе лишь бы забросить свою загребущую удочку Мари. Неужели, нельзя хоть один вечер насладиться чудесным пением оперной дивы?
– Если я тебя послушаю, случиться беда. – Мария громко засмеялась и прислуга, стоящая рядом, посмотрела на нее с некой ненормальной ноткой. Мария почувствовала ее выражение и прямиком выпрямила осанку, прекратила смеяться и устремила взор куда-то прямо, сделавшись не на шутку серьезной. При всем этом, чуть не упал поднос с съестным.
– Благодарю Жанетт, можете идти. – Мария махнула ей рукой в сторону и убедившись, что то шаги ее стихли, расслабилась.
– Тебе не нужно перед ними кривляться Мари. – Асмэ сложила руки на груди в знак протеста.
– Это – не кривляния Асмэ, это воспитанный во мне этикет. – Мария не отступала и хотя была расслабленной, все равно старалась не быть рассеянной. Рассеянный человек – живая мишень.
– Ври кому хочешь, но я вижу, что ты не наслаждаешься днем, а проводишь его в стараниях не попасться такой, какая ты есть на глаза своей прислуге.
– У меня нет прислуг. Это рабочие, которых я наняла. Не зови их так. И я не такая. Просто…
– Просто дала себе волю.
– Да. – твердо ответила Мария – Нет! – быстро одумалась Сент-Клер. Асмэ улыбнулась еле заметно, будто боялась, что Мария увидит. Спустя минуту молчания и переваривания пищи, Мария вспомнила важную вещь, о которой поспешила сказать подруге.
– Асмэ, ты написала письмо моим родителям? Почерк должен быть максимально схож, а слова благоприятны!
– Мария, они газет не читают? Там ведь и так сказано, что ты слепая.
– Нет, не читают…
– О боже мой. Ты не сможешь скрывать от них это вечно. Думаю, если они узнают от кого-то другого такую важную вещь, они оскорбятся.
– Ты права, но я не могу так их волновать. Это слишком для меня, поэтому все останется так, как есть. – Мария твердо намерена была скрывать правду, но осознавала, что Асмэ действительно говорит правильно. По мимо всего прочего, такими письмами они обменивались редко, но родители знали, что дочь себя в обиду не даст, а потому, волнение не касалось их сердец на этот счет.
– Хорошо, я сделаю, как ты просишь. – Асмэ встала из-за стола и подняла Марию за руку – А сейчас нам пора!
– Так рано? – удивилась Мария.
– Мы не поедем, а пройдемся. – Асмэ уже тянула подругу через сад.
– Нет! От поместья до города много миль, а мы в платьях! Асмэ одумайся! – Мария тянула ее назад, но безуспешно.
– Я Мария Сент-Клер! Мне нельзя идти пешком! – не унималась Мария.
– Я Асмэ Хигинтс… – Асмэ остановилась – …и мне все равно! – девушка злобно посмеялась.
– Не-е-е-ет – обреченно застонала Мария – ты совсем не жалеешь бедную подругу…
– Хватит себя жалеть, утри свои уныние, нам пора, а то не успеем.
– Верно, нам идти всего лишь пять часов по грязной дороге. – скептически произнесла Мария, но ее затолкнули на мягкое сидение кареты и поняв, что все это было шуткой, она усмехнулась – Это ты называешь розыгрышем? – губы тронула улыбка.
– Тебя легко разыграть, видела бы ты себя. – Асмэ еле сдерживалась, чтобы не пустить заразительный смех. – Трогай Уолтер!
– Как прикажете мисс Хигинтс. – Уолтер цокнул и пообщался на «лошадином» с транспортом, имеющим копыта, и карета так резко двинулась, что спины вдавились в сидения.
– Ух – Мария взялась за голову.
– Что такое?! – Асмэ подсела ближе.
– Резко тронулись, нехорошо…
– ЭЙ! Уолтер, езжай мягче! Мисс Сент-Клер не хорошо. – Асмэ вернулась к подруге – может не поедем?
– Отбрось эти мысли! Но уж лучше бы мы пошли пешком – Мария улыбнулась – от этих поездок у меня кругом голова.
Пока карету беспощадно трясло из стороны в сторону, внутри Асмэ и Мария пытались удержаться на месте в ожидании ровной дороги. Ждать оставалось не долго. Спустя некоторое время наступило спокойное перекручивание колеса и неописуемо мягкое скольжение.
– Уже лучше. – Асмэ погладила Марию по спине, чтобы успокоить негодующую подругу.