- Милая, скажи, что тебя беспокоит? Пожалуйста, я хочу услышать всё то, что скопилось у тебя на душе.
- Ничего, мам, - она не стала отталкивать Магду, но ощущать на себе её чужие-родные руки ей противно. – Просто… Устала очень. Да и немного нервничаю.
- Почему? – удивилась миссис Леншерр.
- Столько всего произошло за последние пару недель, - Анна позволила себе положить голову на плечо матери, - а мне кажется, что жизнь проходит мимо меня. Твоя беременность, свадьба Пьетро… Я ощущаю себя несуществующей в этой семье, ненужной, лишней.
- Ну, что ты такое говоришь? Мы с отцом очень любим тебя, Ванда и Пьетро всегда готовы тебе помочь. Да и я рада, что у тебя появился молодой человек. Джерри, вроде так?
- Да, Джерри, - усмехнулась Анна; верить в молодого человека, которого никогда не видели – глупо; к тому же, жить с выдуманными людьми, созданными, чтобы родители не переживали, гораздо проще, чем рассказывать всю правду. – Он замечательный человек.
- Верю, солнышко. А когда ты нас с ним познакомишь?
- Как только он разберется с работой, то обязательно приедет, - улыбнулась девушка, коротко кивнув в подтверждение своим словам.
- Очень надеюсь хотя бы увидеть его на свадьбе Пьетро, - женщина улыбнулась дочери и, поцеловав в щеку, поднялась с дивана и прошествовала к длинному арочному окну, наблюдая за миром, раскинувшимся за стеклом. Она шумно выдохнула, обнимая себя за плечи и улыбаясь. – Знаешь, Аня, но я никогда не думала, что у нас сложится именно такая судьба: ты не помнишь, но, когда ты была совсем маленькой, мы переехали сюда в поисках новой и приятной жизни, твой отец работал как проклятый, чтобы выкупить этот дом, прокормить нас, помочь вас устроить в хорошую школу… Каждый день мы с Эриком засыпали в кошмарах, что, когда проснёмся, лишимся всего, и нам снова придётся куда-то бежать. Но всё наладилось, и сейчас мы очень крепкая дружная семья, и я так счастлива, что всё, что произошло – к лучшему. Что не делается – всё действительно к лучшему!
«Ты в этом так уверена, мама?»
Анна, наблюдая за Магдой, стиснула зубы: до чего же она тупая, раз верила во всю эту нелепицу: что она будто ничего не помнила, как будто её муж – святоша, как будто всех тех смертей, которые она тоже наблюдала очень давно, стёрло со страниц истории их семьи. Девушка достала пистолет и, держа его в руках, медленно шла к женщине, не секунду не колеблясь в своём решении: несколько выпущенных пуль, и проблемы навсегда будут решены. Шаг за шагом… Ближе, ещё ближе. Пара секунд, и время для них остановилось; Анна стояла позади Магды, а женщина была уверена, что сейчас дочь крепко обнимет её, попросит прощения, но… слова рассекли затянувшуюся тишину, подобно резко сверкнувшей молнии, заставили миссис Леншерр - предателя - вздрогнуть:
- Я всё помню, мамочка, всё помню, - ядовито произнесла Анна.
- Дочь, что ты?..
Она почувствовала, как в её спину наставили что-то холодное, и женщина сглотнула, мелко дрожа; Магда боялась даже повернуть голову в сторону Анны, боялась увидеть то, что приставили к ней – реальность начала медленно рушиться осколками битого зеркала. Тиканье часов отмеряло не время – сколько осталось ей жить. Женщина стояла, боясь пошевелиться, а по щекам уже текли слёзы; губы шептали имя супруга, но Анна не слышала ничего – сильнее давила пистолетом в спину матери, палец готовился нажать на спуск. Не надо торопить события – нужно дать этой ненормальной сказать своё последнее слово перед тем, как её жизнь навсегда оборвётся. Анна наблюдала за ней – слабой, больной, старой, беременной от этого урода - и ей не будет жаль отправить её на тот свет. Матери ведь было не жаль своего первенца все эти годы. А если и немного было, то она уже давно потеряла к ней доверие.
- Анна, пожалуйста, - дрожащим голосом женщина пыталась вразумить дочь не делать ошибок, но Аня была непреклонна. – Анна…
- Заткнись! – девушка не выдержала и ударила прикладом пистолета женщину по голове; с такой силой, что та упала на ковёр, а по разбитому виску потекла кровь. – Господи, заткнись! Заткнись! Заткнись!!!
Магда, приподнявшись на локтях, смотрела на свою дочь так, будто видела перед собой не родное дитя, а какое-то чудовище: она была напугана, пыталась отползти от неё, глазами искала выход из ситуации, а в голове перемешалась куча вопросов: откуда пистолет, что случилось, за что всё это?.. Анна присела на колени рядом с лежащей матерью, направив на вытянутых руках заряженный пистолет, сжимая спуск. Миссис Леншерр дрожала, плакала, чувствуя, как по лицу, щекоча, катились слёзы и кровь. Она не понимала, что происходит, но мысленно молилась Богу, чтобы кто-то, прямо сейчас, вернулся домой, спас её и её ребенка, помог, уберёг. Анна зашла слишком далеко…
В ушах от боли неприятно гудело.
- Почему? – спросила Магда, срываясь на крик. – Скажи, Анна, почему?! Что такого случилось? Девочка моя…
- Заткнись, старая сука, - руки Анны тряслись, но говорила она уверенно, - просто заткнись. Ты нихера не понимаешь, что происходит, а мне приходиться расхлёбывать всё это дерьмо, что вы с отцом устроили у меня на глазах!
- Анна, о чём ты? – не понимала женщина.
- Не прикидывайся дурочкой, мразь, - она ударила родную мать наотмашь по лицу, и Магда отвернулась, силясь справиться с болью, - думаешь, я забыла, да? Да?! Я не забыла! Я помню всё: огонь, крики друзей, кровь у своих ног! Каждый день мне сниться один и тот же кошмар на протяжении многих лет, где я вижу одну и ту же картину: как этот урод – мутант – Эрик Леншерр – убивает всех тех, кого я любила! Я несу за это крест, мамочка!
- Он… он… - слова давались тяжело, но женщина находила в себе последние силы говорить, - он спас тебя, милая. Они… они хотели убить… убить нас…
- Ложь! – звонкая пощёчина вновь оглушила женщину. – Ты лжёшь, старая шлюха! Я знаю, что ты хочешь выгородить своего тупого муженька и его пресловутых деток, которым самое место в могиле! Зря ты тогда не сделала аборт, мразь, но я позабочусь о том, чтобы от твоей семейки ничего не осталось. Но сначала, - она встала с колен, выпрямилась, и Магда открыла рот в немом крике, видя, как в глазах дочери плескалась ненависть, - я позабочусь о своей самой младшей сестрёнке.
- Анна, пожалуйста… - шептала Магда, смотря на неё полными слёз глазами, надеясь, что она опомниться, придёт в себя, но… - пожалуйста…
- Раньше надо было думать перед тем, как ложиться со своим убийцей в одну постель, - она хищно улыбнулась. – Папенька убил свою жену при помощи пистолета, потому что она была человеком. А потом вошёл во вкус: стрелял в дочь, сына, а старшую оставил сиротой, а она так умоляла его не трогать их. Как тебе такая история, мама? Копы ей поверят, так и не узнав, кто был личным линчевателем каждого выродка из грёбанной семьи мутантов.
- Аня… Почему? Почему?!
- Потому что я нормальная, - палец чуть сжал спусковой крючок. – Я человек. А вы – нет. Прости меня. И прощай.
Смерть близкого родного человека – единственный выход уйти за рамки личного кошмара.
Раз выстрел. Два. Три. Пустые дымящиеся гильзы падали на пол, звонко отскакивая; ноги у Анны забрызгало кровью матери, которая скончалась мгновенно, и ей было неважно: от болевого ли шока, от того ли, что она выстрелила ей в голову. Магды Леншерр больше нет, и Анне стало смешно от увиденного: женщина перед ней на полу, в собственной крови, с огромной дырой в голове, остекленевшими глазами смотрела на неё, будто ожидая, что старшая дочь в последний момент опомнится… Нет. Слишком поздно. И этот отвратительно выпирающий округлившийся живот; девушка, все ещё сжимая пистолет, сделала шаг назад, а затем… замахнулась и пнула в живот мёртвую женщину. Потом ещё раз, и ещё и ещё… Анна вошла в азарт: нерождённая сестрёнка-мутант и так мертва, но ей хотелось отомстить этому грязному выродку, которому она не позволила родиться. Девушка била женщину, крича до боли в груди: