И стал ждать ответа, всеми силами стараясь скрыть от них свой страх и тревогу. Прошло несколько секунд, и я внутренне возликовал, опять-таки ничем не выдавая этого внешне. Ничегошеньки-то они не знали! Просто пытались взять меня на испуг, да не на того напали! Эти дуралеи, поди, ожидали, что я, застигнутый врасплох, во всем им признаюсь.
— Морнингстар, ты, похоже, собираешься расторгнуть пари? Я правильно понял?! — Тут мне пришлось изобразить суровость и недоумение.
— Ничего подобного, Невпопад, у меня и в мыслях не было! Вот! — Он вытащил из-за пояса кожаный мешочек и протянул его мне. — Сосчитай, если угодно.
Я слегка поклонился:
— Как водится между джентльменами, коими мы все являемся, я верю тебе на слово и считать монеты не собираюсь.
— Так держи свой выигрыш. — Мешочек — небольшой, но увесистый — очутился у меня на ладони, приятно ее оттянув. — Теперь мы в расчете.
— О да. Разумеется. Никто не посмел бы это отрицать. — И я, поклонившись еще раз, повернулся, чтобы идти дальше своей дорогой.
— А теперь, — весело хохотнув, продолжил Морнингстар, — мы его у тебя отнимем.
Я снова повернулся к ним лицом.
— Что ты сказал? Мне кажется, я ослышался.
— Отберем назад твой выигрыш. Ты сжульничал, дружок, и должен быть за это наказан.
— Чушь и наглая клевета! Я честно выиграл пари!
— Помолчи уж лучше. Итак, джентльмены, — он обвел взглядом лица своих приятелей, — в условиях пари ведь не было оговорено, что мы не имеем права потребовать свои деньги назад?
Оруженосцы закивали с радостными ухмылками. Происходящее их все больше забавляло.
— Но ведь это… это…
— Бесчестно?
— Вот именно!
— А по какому праву ты, обманщик и плут, произносишь слово «честь»? Как у тебя язык поворачивается?! — со злобой бросил мне в лицо Булат и шагнул в мою сторону. Расстояние между нами значительно сократилось. Я предпочел бы продолжать беседу с гораздо большей дистанции, но вслух об этом не сказал. — Ты ведь о ней вспоминаешь, только когда это сулит тебе выгоду.
Вот тут он, безусловно, был прав. Прав на сто процентов. Но я был далек от того, чтобы посвящать его в свою философию, делиться своими взглядами на жизнь, тем более он, похоже, и без того постиг их суть. Как, впрочем, не собирался я и драться с этой оравой за горстку золотых, которую им не терпелось получить назад. Золотом можно будет как-нибудь иначе разжиться, монет на свете навалом, а вот зубов у меня во рту всего-то тридцать или около того. И их следовало поберечь.
— У меня дел по горло, Морнингстар, некогда мне тут с тобой болтать о пустяках… — С этими словами я швырнул ему мешочек. До чего ж трудно было заставить себя это сделать! Я с досадой подумал, что в стенах этой проклятой крепости только тем и занимаюсь, что расшвыриваю деньги, которые принадлежат мне по праву. Я твердо решил на днях унести ноги из королевской резиденции. И возвращать Морнингстару золотые мне было из-за этого еще горше: я ведь так надеялся уйти отсюда пусть с небольшим, но капиталом, я его заработал при помощи своей смекалки, и вот поди ж ты… Но настроение Булата и остальных оруженосцев, читавшееся в их взглядах, было таково, что с надеждой на обогащение я тотчас же распростился и сосредоточил мысли и чаяния на том, чтобы выбраться из крепости без серьезных увечий.
Но даже этому скромнейшему из желаний, похоже, не суждено было осуществиться. Потому как Морнингстар не сделал попытки поймать свой мешочек и тот с металлическим звоном упал к его ногам.
— Дело не в деньгах, ублюдок, — процедил он сквозь зубы, не находя нужным более скрывать свою ярость. — Плебейское отродье! Здесь честь затронута!
— О-о-о, а я думал, ты именно денег пожалел, иначе к чему весь этот сыр-бор? Спасибо, что прояснил ситуацию. И спокойной тебе ночи, Булат.
Я как ни в чем не бывало захромал прочь, но Морнингстар одним прыжком меня настиг и схватил за воротник камзола. Я инстинктивно втянул голову в плечи, одновременно нажав на кнопку в верхней части рукоятки посоха. Острое лезвие послушно выпрыгнуло наружу. Щелчок, который при этом издала пружина, был слышен одному мне.
Я повернулся к Булату лицом, собираясь привести в действие свое оружие, но он оказался проворнее: ловким движением ладони выбил посох у меня из рук. Я очутился лицом к лицу с ним, утратив одновременно опору и средство обороны. Булат оказался не только свирепей, чем я мог предположить, но и гораздо сильней. Теперь мне предстояло сполна заплатить за то, что я так его недооценил.
— Тебе этот трюк блестяще удался с сэром Юстусом, — прошипел он. — Но я не настолько прост, чтобы забыть о том уроке, со мной этот номер не пройдет. Сейчас ты щедрой мерой получишь то, чего давно заслужил, шлюхин сын!