— Кто у вас здесь главный? — зычно выкрикнул Нестор.
Благочестивые жены переглянулись. Одна из них, немного помешкав, выступила вперед. Судя по всему, то была настоятельница. Никогда прежде не видел я женщины с таким обилием растительности на лице. При желании она могла бы заплести свои брови в косы, честное слово! Ладони ее тонули в широких и длинных рукавах монашеского балахона, на голову был наброшен капюшон. Она смотрела на нас холодным и отчужденным взглядом. И молчала. Ни слова не произнесла. Просто молча ждала, что мы предпримем. Меня это не удивило: обитель жила по строгому уставу, согласно которому празднословие почиталось едва ли не величайшим из грехов. Здесь говорили редко, в исключительных случаях, а общались между собой сестры в основном посредством жестов. Не то что слова — даже звуки экономили, как иной скупец свои монеты.
— Я сэр Нестор. Его величество король доверил мне и моему отряду рыцарей препроводить принцессу Энтипи в королевский замок. — Конь сэра Нестора нервно повел головой и топнул копытом. По-видимому, животное никак не могло успокоиться после бешеной скачки. Нестор ласково потрепал его по шее и продолжил: — Вижу, у вас большое несчастье. Примите мои соболезнования.
Благочестивая жена кивнула. Лицо ее при этом осталось непроницаемым.
— В настоящий момент, — откашлявшись, продолжил Нестор, — я должен, пренебрегая всем остальным, выполнить монаршью волю. Король уполномочил меня забрать от вас принцессу и доставить ее домой. А потому позвольте мне перейти к делу. Все ли благополучно с ее высочеством? Не ранена ли она? Не… — Тут его голос прервался. Бравый вояка не мог заставить себя выговорить: «Не погибла ли она?» Да и никому из нас, признаться, не улыбалась перспектива доставки королю с королевой урны с прахом их единственной дочери.
Благочестивая жена помедлила, прежде чем ответить Нестору. Казалось, она подыскивала подходящие слова. Но в конце концов решила ограничиться жестом и махнула рукой в сторону своих подопечных.
От группы монахинь отделилась, выступив вперед, тонкая фигурка в капюшоне. Особа эта была невысокого роста — ниже всех остальных сестер. Лица ее было не разглядеть, пока она, сделав еще несколько шагов по направлению к нам, не сбросила с головы просторный капюшон.
Миниатюрная девушка просто-таки тонула в бесформенном монашеском одеянии. Лицо ее хранило бесстрастное выражение, как предписывал устав обители. Длинные волосы были в беспорядке, что вполне объяснялось трагическими событиями в монастыре. Где уж тут причесываться, когда кругом полыхает пламя? Ничего похожего на описание, данное Морнингстаром — осенняя листва, бушующее море, — я в ее облике, увы, не разглядел. Напротив, она казалась какой-то бесцветной, довольно заурядной, и, лишь вглядевшись внимательней, можно было заметить правильность черт ее лица. Короче говоря, принцесса была хорошенькой, но в меру. Она держалась с безупречным достоинством юной наследницы трона, вполне по-королевски, этого я не мог не признать.
— Ваше высочество, здоровы ли вы? — с волнением спросил ее Нестор.
Она в ответ кивнула. Просто кивнула. Никто из благочестивых жен, включая Энтипи, с момента нашего появления не удостоил нас ни единым словом.
— Мы прибыли сюда, чтобы доставить вас домой. Их королевские величества с нетерпением ждут встречи с вами.
Снова кивок.
И Нестор переключил свое внимание на монахинь, оставшихся без крова.
— А теперь перейдем к вашим проблемам, мои дорогие благочестивые жены! — с воодушевлением воскликнул он. Убедившись, что принцесса в безопасности, достойный рыцарь прямо таки расцвел от счастья. — Слов нет, вас постигло ужасное горе! Какая трагедия! Не будете ли вы так любезны поведать нам, что же здесь случилось? Стал ли пожар результатом неосторожности или какие-то негодяи посмели на вас напасть и сожгли обитель? Кто б они ни были, мы заставим их дорого заплатить за такое кощунственное злодейство! И в любом случае, вы, дорогие сестры, получите щедрую компенсацию из казны, ведь король и королева бесконечно вам благодарны за ваши неусыпные труды по воспитанию и обучению наукам их дочери, наследницы престола. Благодарность их величеств лишь возрастет после известия о спасении ее высочества из пламени, из пожара, в котором погибла обитель. Итак, достойнейшие из жен, ответьте, чем мы можем вам служить?
Настоятельница скользнула взглядом по лицам своих товарок, как и прежде ничего не выражавшим, помедлила, снова обернулась к нам, и вдруг ее тощая рука взметнулась кверху, а вытянутый указательный палец, который слегка дрожал, нацелился на Энтипи.