Он сделал глубокий вздох, напрягся изо всех сил, и стрелы, все до единой, стремительно выпростались из его плоти, развернулись в воздухе и полетели в тех, кто их выпустил из луков! Гарпы бросились врассыпную. Некоторым удалось уйти невредимыми. Другим повезло меньше, они попадали с деревьев, пронзенные собственными стрелами, убитые наповал или раненые.
Ярость, в которую впал при виде этого Айлерон, не поддается описанию. Он вытащил бог весть откуда кривой кинжал и, размахивая им, взвыл:
— Ты-ы-ы-ы-ы умре-е-е-е-е-е-шь! — Из пасти у него вылетали клочья пены, глаза налились кровью и стали багровыми. Но тут он заметил Энтипи, которая по-прежнему безуспешно пыталась найти опору для рук и ног, чтобы слезть с дерева. — Но она-а-а-а-а умре-е-е-е-е-т пе-е-е-е-рвая!
Фениксу не было никакого дела до меня и моих проблем. Его интересовали только гарпы — свежая и сытная еда. Он только что прикончил одного из ублюдков легким взмахом когтистой лапы, подбросил вверх, поймал клювом, как иные забавы ради ловят ртом подкинутую в воздух виноградину, тряхнул головой, словно кот, треплющий в зубах мышонка, и без видимых усилий перекусил ублюдочного карлика пополам. Верхнюю часть малыш проглотил, нижней пренебрег, и она полетела вниз. Видно, фениксы отдают предпочтение белому мясу.
Но каким бы захватывающим и забавным ни было это ознакомление с кулинарными пристрастиями фениксов, судьба Энтипи все же заботила меня гораздо больше. Над принцессой нависла смертельная угроза. Увидев приближавшегося к ней Айлерона с кинжалом в руке, она, только представьте себе, разразилась потоком отборнейших ругательств. Не выказала ни малейших признаков страха! Вожак гарпов замер на месте от неожиданности. Айлерон не привык, чтобы обреченные жертвы так себя вели перед смертью. Им надлежало трястись от ужаса, молить о пощаде, сетовать на жестокость судьбы. Никто еще не осыпал этого злобного урода проклятиями и бранью.
Этих нескольких секунд его замешательства оказалось для меня довольно, чтобы намного сократить расстояние между мной и принцессой. До сего момента я лишь держался за посох, притиснутый к горлу феникса, не пытаясь управлять птицей и не сдавливая его шею. Надо же было дать новорожденному подкрепиться и заодно истребить как можно больше гарпов. Теперь дело приняло другой оборот. Мне снова предстояло заставить его выполнять мою волю. Я рванул посох на себя и скомандовал, указывая на Энтипи:
— Вниз! Вниз! Давай!
Феникс взглянул в том направлении, куда я приказал ему лететь. Полагаю, его зрение к этому моменту уже полностью прояснилось. Он увидел Энтипи, а неподалеку от нее — размахивавшего кинжалом гарпа. Не знаю, кто из этих двоих удостоился его внимания. Не исключено, что он решил спасти принцессу, но столь же вероятно, что снизиться его заставил все еще не утоленный голод. Во всяком случае, он поступил именно так, как я рассчитывал: взмахнул крыльями и устремился прямехонько к Айлерону.
Вожак гарпов с бешеной скоростью завертел головой. Наверняка прикидывал, успеет ли подобраться вплотную к Энтипи и вспороть ей живот, прежде чем феникс до него доберется, и не стоит ли ему, оставив девушку в покое, спланировать вниз, чтобы укрыться от опасного врага под сенью деревьев.
В конце концов злость взяла в нем верх над осторожностью, и он с рычанием бросился к принцессе. В руке его сверкнул кинжал, который этот ублюдок занес над головой, чтобы вонзить в нежную девичью плоть. Я представил себе, как алая кровь брызнет у нее из раны, окропив листву, и в ужасе зажмурился. Неужели мы с фениксом не успеем этому помешать?
Но принцесса решила бороться до последнего. Отломив от дерева ветку, она принялась хлестать гарпа, который подобрался к ней почти вплотную, по голове и груди. Тот с визгом и рычанием отбивался от нее руками и кинжалом. Ну а тут и мы с фениксом подоспели ей на выручку. Я одной рукой обхватил могучую шею птицы, а другой протянул Энтипи конец своего посоха.
— Принцесса! Хватайтесь и держитесь за него что есть сил!
Принцесса, возможно впервые в своей жизни, послушно сделала как ей велели. Вцепилась в посох мертвой хваткой. Я потянул его на себя. Айлерон попытался схватить ее за ногу, но промахнулся и свалился вниз, ломая ветки. Феникс, поняв, что добыча ускользнула, взмыл ввысь. Снизу до нас донеслось:
— Я еще доберу-у-у-у-сь до тебя-а-а-а-а, Невпопа-а-а-а-а-д!
Оставшиеся в живых гарпы в страхе разбежались и где-то попрятались. Им наверняка еще никогда не приходилось иметь дело с таким грозным противником, как феникс. Я собрался было с силами, чтобы втащить принцессу на моего крылатого друга, но Энтипи сама, без всякой помощи с моей стороны, быстро и ловко перебралась на его широкую спину, чем несказанно меня удивила. А я-то беспокоился, что не успею ее подхватить и она, того и гляди, от страха и головокружения разожмет руки и упадет к подножию деревьев вслед за Айлероном.