Иван Васильевич Грузинов
Серафические подвески
Серафические подвески
«В помадню резеда…»
В помадню резеда
Канцоны сладкий зов.
В булыжник лобызун
Стальной сперматозоид
И на панель суконную слезу.
Истасканная
Всеми кобелями
На всех фронтах и внутренних и внешних
Грудей иконостас
Дымящей головне.
Прекрасной Даме
Хихи в горячий ливень губ.
Хвостом кропи
Глазищи два нуля.
«Затылком вши…»
Затылком вши
И ветер ерником на ляжки
Бегущего авто.
Фальшивым облаком торгуя
Косоворотка
Ночную муть жует как медленную жвачку
Слюнявит десятиаршинные
Морщины пизд.
Под мышкой мышку придушить
И выпрет день дебелым животом
У ротной
Прачки.
1921
«Любовь по бедрам сонною мокрицей…»
Любовь по бедрам сонною мокрицей
Мозгами голубея полыхает.
Пока не вырезан нежнейший почеревок
Мокрица юбками альбомами стихами.
Сгорает медленно страница за страницей
И повесть кончена узлом тугих веревок.
Захлопнулась железная щеколда.
И пустота. Как на пустом дворе.
И гулко. Эхо в гулкий чан.
Последний роковой укол.
Щетина желтая в облезлые ноля
И восковая теплится свеча
У воскового носа пламя реет.
Мокрицею любовь по бледным миткалям.
1920
«Пока Антихристу не выстриг…»
Пока Антихристу не выстриг
Мудей слоновую болесть
Се запустенье от Невы
На нивы пажити и песни.
Вместо плода
В чреве беременных преет
Слюнявый комок кострики.
Пленной поэта канарейкой
В клетке луна седая
Чирикает
Вечную память усопшим машинам.
И побледневшие качают фонари
Христосиков на лапках лягушиных.
«Полярной мятель сулемы…»
Полярной мятель сулемы
На асфальтовую кору
И зори розовые мыши
Обнюхивают город труп.
Пока Антихристу не выстриг
Мудей слоновую болесть
Се запустенье от Невы
На нивы пажити и песни.