Я проснулся не один. Если бы не вчерашний день, я бы даже был этому рад. Но рядом со мной спал ебаный мужик! Муж мой, чтоб его. Меня забрали прямо с пары, посадили в машину, спешно переодели и поженили с ним! Мы даже имена друг другу свои сказали после свадьбы уже. Устыдившись, я уткнулся лицом в подушку — повел себя как истеричка. Он спокойно мне улыбнулся тогда, протянул руку для пожатия, представился, а я ему когтями в тыльную сторону ладони вцепился. Правда, тогда у меня захрустели косточки в запястье, а Валиил с окаменевшей улыбкой тихо сообщил, что оторвет мне голову, если я посмею оцарапать его до крови. Я решил не проверять, но дуться на него не перестал, хотя он мало виноват. Такой же подневольный, как и я. Возникли жалобы в Объединенном Парламенте, что все мирные договоры еще не были подкреплены межрасовым браком, так что наши Матрона и Император немедленно издали указ о женитьбе двоих старших не связанных свадебными клятвами детей. Моя старшая сестричка, помолвленная уже с каким-то аристократишкой, мило хихикала в ладошку, потому что проскочила. Все остальные старшие братья и сестры давно женаты. И вот теперь еще и я. На мужике. Ничего не имею против однополых браков, но вступать в такой не собирался!
— Боги мои, так это не сон, — хрипло пробормотал Валиил, прикрывая свои зеленые глазищи ладонью.
— К сожалению, — вздохнул я, собираясь вставать и выпутываясь из одеяла.
— У тебя когда-нибудь было с парнем? — вздрогнув от неожиданности, я едва не свалился с кровати.
— Да пошел ты! — прошипел я, гневно подтянув шорты.
— Было бы неплохо, если бы хотя бы у одного из нас был подобный опыт, — пожал плечами светлый, — ты же помнишь про десять дней?
Да, да, брачное заклинание нужно в течение десяти суток подкрепить сексом, иначе оно аннулируется, а нас обоих за такое по головке не погладят.
— Забудешь тут, — проворчал я.
— Во избежание юридических неточностей, я выебу тебя не позднее вечера восьмого дня, то есть, девятнадцатого числа сего месяца, — полномочный секретарь Объединенного Парламента и пятый принц, по совместительству, потянулся всем своим здоровенным телом.
— А чё это ты сверху? — возмутился я, потому что, вообще-то, у меня тоже член есть!
— Я бисексуален, — начал перечислять он, — у меня больше опыта, пусть и с женщинами, ну и больше ответственности.
Ладно, с первой частью я согласен, тяжеловато будет возбудиться от вида мужика, когда обычно хочешь девушек. Но вот второе и третье! Чего это у него больше опыта? Вообще не честно! Если он стал совершеннолетним на сорок лет раньше меня, это не значит, что он теперь тут прям весь такой мачо!
— Это я-то безответственный? — кажется, эта загорелая мордашка сейчас будет украшена несколькими царапинами… — И чего это у тебя опыта больше?
— Того, что ты — плохо контролирующий себя ребенок, — отрезал Валиил, — послушай, мы должны просто подтвердить брак, дальше я не буду тебя ни в чем ограничивать и как бы то ни было вмешиваться в неполитическую сторону твоей жизни.
— И, типа, рожать тоже мне, когда всем припрет наших наследников понянчить, да? — закатив глаза, я скрестил руки на груди. Он молчал. Стремно так молчал. — Да ты охуел!
— Не сквернословь, — поморщившись, новоявленный муженек встал. Не такой уж он и здоровенный, всего на полголовы меня выше. Зато шире насколько… Да уж, мне с моим тонкокостным строением от мамы его явно против воли не завалить, — собирайся лучше, а то опоздаешь. Могу подвезти в центр.
— Сам доберусь, — буркнул я.
Собираться, правда, все же нужно, а то и так вчера две пары пропустил из-за этой тупой свадьбы. Апартаменты у нас с ним шикарные, конечно, шика-арные… Но в Западном Сером квартале, куда без этого.
Голосом учителя истории из школы стали всплывать в голове строчки из учебника. Давным-давно, в темные и смутные и бла-бла-бла времена дроу и светлые воевали. Все время. А просто так почти. Потом, буквально двести лет назад, незадолго до рождения… Ну ладно, не моего, но моего блядского мужа, всем это надоело, подписали мирный договор и построили Объединенную столицу на границе земель обеих сторон. На светлой стороне — Белый квартал, на нашей — Черный, а два пограничных — Серые. В центре исключительно рабочие, учебные и политические заведения, там все вперемешку, как и в Серых кварталах, а вот в чисто чужие кварталы все же особо никто не суется. Так и живем — в мире и согласии.
— Как ты мог? — донеслось до меня. Кажется, прямо из прихожей.
— Прости, родная, но разве меня кто-то спрашивал? — оп-па, Валиил. То есть, я еще дома, а он девчонку приволок? Ох и светлый… — Я сообщил тебе сразу, как только смог.
— Не смей теперь прикасаться ко мне! — всхлипнула она.
Черт, а мне их жалко. Любовь-морковь, а тут я. Конечно, я тоже не виноват, но поганое такое чувство, как будто увел чужого мужика. А ведь и правда увел…
— Прости меня, — это что, звук поцелуя? Да это же измена! Как вообще так можно? Это что получается, мы подтвердим брак, и он пойдет направо-налево гулять? Мне-то плевать, но, если об этом узнают в Парламенте, ему голову снимут! Это же политический брак, он должен быть безукоризненно чист! Хотя бы на вид, — я бы предложил тебе тайные встречи, но не могу, это подло по отношению и к тебе, и к решению Парламента. Прости меня, котенок.
— А я бы согласилась, — девушка шмыгнула носом, — ты всегда был таким чистюлей, Валиил, даже по нашим меркам, просто ходячая честь. Я люблю тебя.
О-о, как мило! И грустно, потому что они больше не могут быть вместе. Грустная милота.
Осознав, что нагло подслушиваю, я торопливо включил воду, чтобы заглушить их разговор. Да уж, хорошо, что у меня никого не было, темная бы далеко не так спокойно высказала бы мне все свои претензии, еще и муженьку бы перепало. Ладно, пора привыкнуть так его называть. Мы теперь супружеская пара, на все приемы, вечера и балы теперь только вдвоем, старательно изображая семейное счастье. Мерзость какая.
— Наслушался? — грубо поинтересовался Валиил, проходя мимо двери, даже сквозь шум душа было слышно.
Разумеется, он работает же с темными, должен знать, какие у нас диапазоны слышимости. Если я ему сейчас отвечу, он не услышит, потому что у светлых упор в организме на зрение, а не на слух, как у нас.
Выйдя из ванной в одном полотенце, я заглянул на кухню к хмуро кромсающему свои овощи светлому.
— Я не специально слушал и не все, — кашлянув, я прибавил: — Сожалею, что так вышло.
— Мы с тобой в этом не виноваты, — а ответил резко, будто обвиняя меня одним только тоном, — хотя да, я виноват, должен был сделать ей давно предложение, а не ждать, когда же полюблю.
Это верно, если бы он сделал ей предложение, я бы женился на ком-то из его младших. Кажется, там сестра, разница у них всего-то лет десять. Бр-р, жениться на женщине старше себя? Да еще и мы бы с ней тяжело сходились. Я бы склонял голову перед ней, как и подобает мужчине-дроу, а она пыталась бы быть со мной на равных, ну или, в худшем случае, считала бы меня главным, как у них принято. Хотя обычно светлые женщины быстро привыкают к подчинению темных мужчин, становятся хорошими женами и хозяйками дома.