– А если не убили, значит – не могли? – подхватила я суть мысли остроухого.
– Или не хотели, – безразлично пожав плечом, добавил мужчина еще одну версию событий. – Возможно, дух нужен был именно как пленник.
– Это что же получается, тот, кто сковал духа, теперь знает о том, что он вырвался?
– В этом нет сомнений. И как только они выяснят, что духу кто-то помог, им или ему это не понравится. Маг должен быть очень сильным и могущественным, если брать в расчет, что дух был высшим, а его держали в заточении очень долго. Нас будут искать. Я подчистил за нами физические следы, но для мага это не станет проблемой. Он найдет нас другим способом. К несчастью, ты в магии – такая же бестолочь, как и в жизни, а я магией пользоваться не умею. Потому все, что остается – это убраться как можно скорее и дальше.
Я потерянно замолчала, осознавая, что вляпалась в очередное го… приключение. Ну и эльфа за собой втянула. Извиниться все же, придется.
– Радует, что ты пришла в себя, – меж тем рассуждал эльф. – Так мы быстрее доберемся до эльфов. Может, у них получится затеряться, хотя я бы не особо на это рассчитывал. Эльфы, по понятным причинам, людей не любят и вряд ли станут укрывать тебя.
– Понимаю, – кивнула я и решила перевести тему: – Но что со мной было? Это не было похоже на болезнь, с ней я бы справилась, но это… – закусила я губу, вспоминая свой испуг, когда дух сомкнул свои челюсти на моем плече. Однако на мне не осталось и царапины. Мистика.
– Выяснить это было бы неплохо, – кивнул Раф. – Не хотелось бы, чтобы это повторилось в пути. Проблем нам и без того достаточно.
– Прости… – помедлив, все же выдавила я из себя и тоскливо посмотрела на водную гладь, в которой отражались мигающие огни светлячков, как танцующие звезды. – Я знаю, что доставляю лишь проблемы. Мне неловко и не хочется это признавать, но я действительно беспомощна и без твоей помощи не смогу, – рискнула я посмотреть на Рафа, что наблюдал за мной тяжелым, испытующим и, как мне показалось, слегка озадаченным взглядом, словно пытался поймать на лукавстве и ждал подвоха.
– Ты признаешь, что поступила глупо? – спросил он спустя некоторое время молчания.
– Да, я признаю, что рисковала. Не только собой, но и твоей жизнью. За это прошу прощения и впредь буду стараться действовать осмотрительно, – кивнула я напряженно, ощущая, как тело онемело от волнения и тревоги.
Потому что я была действительно виновата. Собой я могу рисковать как хочу. Если бы на кону стояла только моя жизнь, я бы послала эльфа с его нравоучениями куда подальше и просто велела заткнуться. Но я рисковала его жизнью, о ценности которой, порой, преступно забываю.
Каким бы гавнюком Раф ни был, как бы ни злословил и ни пререкался со мной, он ведь заботился. Правда заботился обо мне, и не только по приказу. Откровенно говоря, мой приказ был довольно конкретен: помочь добраться до эльфов живой. Все.
Но мужчина возился со мной, ухаживал, когда мне стало худо, кормил, поил, следил, чтобы я отдыхала и действительно тревожился за мое здоровье. Можно было бы сказать, что он переживал, что помру и утащу его за собой, но я могла определить ту грань, когда делаешь минимум для поддержания жизнеспособности и когда выполняешь больше обязанностей этого минимума.
Эльф же возился со мной, точно с маленьким ребенком. Да, ругал, ворчал и зло иронизировал, но никогда не отказал в помощи, а чаще действовал даже без самих просьб.
И сейчас, как бы тяжело ни было, но получить прощение эльфа оказалось для меня важно. Он нужен мне больше, чем я ему. И я не могу относиться к нему, как к вещи. Мне важно его мнение и отношение. Мне нужно заслужить его прощение.
Молчание затягивалось, нервозность моя увеличивалась, а панические мысли становились все громче, как вдруг:
– Рад, что ты способна признавать свои ошибки. Ты не до конца потерянная, – хмыкнул эльф. – Тем более, что могла просто приказать мне выполнять все приказы. И надобности в моем прощении не было бы.
– Видимо, дерьмовый я рабовладелец, – неуверенно улыбнулась я, рискнув поднять взгляд на Рафа, который больше не смотрел на меня, словно представлял, как я жарюсь на сковороде. – Еще учиться и учиться.
– Видимо, – согласился он с кривой улыбкой на лице и спрыгнул с валуна, чтобы приблизиться, но как будто оступился и замер, слегка повернув голову и прислушиваясь к чему-то.
– Что такое? – заволновалась я.
– Ничего хорошего, – нахмурился он, яростно сжимая кулаки. – Работорговцы.