И тут все внезапно стихло.
Замерло.
Ветра ушли, оставив после себя лишь легкие снежинки, нежно укрывавшие землю, уставшую от стремительной, но жуткой схватки адептов, уровня Пиковых Небесных Императоров.
Хаджар стоял перед окровавленными телами. Он все еще сжимал обнаженный Синий Клинок, совершивший всего два удара.
В глаза Безумного Генерала не отражалось ни радости победы, ни триумфа, только легкое сожаление.
Тела братьев дернулись в последний раз и замерли. Расколотая вдребезги булава, расплавленный топор и осыпавшаяся песком секира. Вот и все свидетельство некогда сокрушительной мощи троицы.
Хаджар взмахнул мечом, стряхивая на снег брызги алой крови, после чего убрал клинок в ножны и низко, со всем уважением и почестями, поклонился ушедшим к праотцам воинам. Как равным себе по духу, воли и силе.
— Пусть вас встретят хлебом, медом и песнями тризны, — прошептал он нужные слова, после чего повернулся к остальным.
Никто из пятерки Лисов не был поражен увиденным — они прекрасно отдавали себе отчет в том, насколько сильнее стал Хаджар за прошедший век.
Скорее всего, случись битва с Орденом Ворона сейчас и Безумный Генерал, пусть и выложив все свои козыри и используя предел возможностей, смог бы если и не в одиночку одолеть весь Орден фанатиков, то в значительной мере сократить его поголовье, включая и Мастера.
— Надо уходить, — коротко произнес Хаджар, будто и не сражался только что с тремя горцами.
— Согласен, — Шакх спрыгнул с табуретки, где сидел все это время и вышел за пределы пещеры. — Не думаю, что эти трое обладали такими же способностями к слежке, как наш новый знакомый, так что, скорее всего, кто-то поделился с наемниками информацией о нашем местонахождении.
Хаджар кивнул и повернулся к волшебнику.
— Артеус?
— Мне нужно пять минут, — только и сказал маг.
— Понял, — снова кивнул генерал, после чего подошел к Арнину. Сверкнуло лезвие ножа в руках Хаджара и кровь закапала на снег.
— Пока нас объединяет общая цель, мы ближе братьев и вернее псов, — произнес он слова универсальной кровавой клятвы и протянул руку Арнину.
Волк, немедля, повторил жест, а затем и сказанное.
Хаджар отнял ладонь и позволил ране затянуться, после чего, дождавшись сигнала Артеуса, взмахнул мечом и рассек пространство, открывая ставший уже привычным для Лисов путь по тропам ветра.
Один только Арнин едва не простился с обедом, когда тропа вывела их на противоположный склон.
Он с недоумением посмотрел на Лисов, а затем на покинутое ими плато.
— Почему мы…
— Цсс, — перебил его Шакх. — а то все пропустим.
И тут в очередной раз оборотень на мгновение подумал, что глаза подводят его.
Глава 1739
В самом центре горы, где прежде лед и снег властвовали над сущим, вдруг вспышка огненного безумия пронзила ледяную тишину. И будто небо затрепетало от предвкушения того момента, когда мир будет преображен этим неистовым порывом чужеродной для севера стихии.
Когда первые нити магии соткались в пространстве, Артеус поднял посох и ударил им о землю. С его губ срывались слова, исчезающие в ветре тихими ласками бывалого любовника. И земля, холодная, но податливая, отвечала на них страстным дрожанием девы, взбудораженной обещаниями грядущего.
А затем внезапным порывом, выбившим дыхание у самого воздуха, взрыв огня и молний закружился в апокалиптическом союзе первобытных сил, который мгновенно испепелил своим раскаленным блеском покрытые снегом вершины.
Мир содрогнулся под давлением магии Артеуса и если прислушаться, то, наверное, можно было услышать хруст костей реальности.
Пламя ревело жадными драконами, пытавшимися в огненном дыхании присвоить гору себе. Снег шипел и стонал под их натиском, а его первозданный блеск мерк и чернел в яростных поцелуях огня.
Молнии, дикие и капризные, танцевали и кружились жрицами вокруг огня, а их искрящиеся прикосновения бросали вызов небесам.
Воздух пропитался запахом озона и горелой земли. Пьянящими миазмами он отражал не ограненную силу призванного волшебства.