— Его тени…
Крыло Ворона кивнул и ненадолго задумался.
— Рано или поздно ты это узнаешь сам, так что я не вижу причин что-то скрывать. Я расскажу тебе то, что знаю сам. Это никакая не тайна. Еще до того, как люди узнали о Пути Развития, боги Седьмого Неба сражались с Темными Богами. Теми, кто так же, как и они, откололись от Духов и решили управлять мирозданием. Но, в результате борьбы за власть, оказались изгнанными из всех четырех миров в пространство, их разделяющее. Так называемую — пустоту. Существуя в ней, они стали ей частью и стремятся расширить её владения и превратить в пустоту все четыре мира.
— То есть — уничтожить их?
— Превратить в пустоту, — поправил Крыло Ворона. — для нас, смертных, сложно разделить пустоту и уничтожения, но… не для Темных Богов. И первый из Дарханов сражался с ними до тех пор, пока Небесный Мудрец, слабейший из богов, прадед Белого Дракона, не запечатал границу и не положил конец той войне.
— Слабейший? Положил конец, в которой не смог победить Черный Генерал?
Крыло Ворона кивнул.
— После этого они имели беседу. А через год и один день Черный Генерал предал своих хозяев и сбежал в мир смертных.
— После чего его стали называть Врагом.
Фанатик усмехнулся и посмотрел на Хаджара.
— Ты никогда не задумывался, Хаджар. Почему нашего духовного предка называют “Врагом” Темные Боги, Боги Седьмого Неба, Духи и Демоны, но не… люди?
Хаджар уже собирался возразить, но… действительно.
Ни в одном людском мифе или песне, Черный Генерал не носил прозвища “Враг”.
Хаджар стоял на берегу широкой реки.
— Здесь наши с тобой пути разойдутся.
Рядом с ним, опираясь на посох, который сам же недавно и вырезал, находился Чин’Аме. За прошедшие полторы недели довольно спокойного путешествия он восстановился уже достаточно, чтобы начать скрывать от отряда свое истинное “я”.
— Спасибо, что помогли мне, мудрец, — поклонился Хаджар. — Куда вы теперь?
Чин’Аме явно не собирался возвращаться обратно в…
— Домой, разумеется, — ошарашил собеседника волшебник-дракон. — В Страну Драконов. Мне предстоит много дел, Хаджар. А, в благодарность тебе за помощь, я передаю тебе этот небольшой дар.
Он протянул Хаджару маленькую, синюю шелковую ленту.
— Что это? — Хаджар не чувствовал в объекте никакого энергии или мистерии.
— Говорят, что некогда эта лента принадлежала странствующему волшебнику, который получил её в дар от Феникса, а затем вплел в волосы прекраснейшей из принцесс, — рассказал Чин’Аме. — По легенде, если ты будешь держать её и положишь на запястье той, кого любишь, то та опутает её и твое запястье и скрепит вас союзом, который не сможет разрушить даже смерть. Для меня — бесполезная безделушка, но… я чувствую, что он должна принадлежать тебе.
Хаджар посмотрел на ленту.
А затем, не раздумывая, подвязал ей свои еще немного отросшие волосы.
— Спасибо, мудрец Чин’Аме.
Дракон кивнул и со словами:
— Мы еще встретимся, Хаджар Дархан, а пока — попрощайся за меня с Анетт, мне было приятно с ней общаться, — дракон-волшебник, не оставив ни единого следа, исчез.
Хаджар же продолжил смотреть на другой берег реки.
Туда, где высились стены столицы Ласкана.
Глава 1083
Глава 1083
— И куда исчез старик? — спросила распрягавшая лошадей Рекка.
Хаджар уже собирался ответить, как аристократа (по совместительству двойной агент Запретного Города и Тайной Канцелярии) вскинула ребром ладонь и покачала головой.
— Избавь, пожалуйста, от оскорблений моего разума своей наглой ложью, — попросила она, продолжая работу.
Хаджар только пожал плечами.
Он подошел к тому, который все это время смотрел на тот берег реки.
— Поражает, правда? — с восхищением и легкой завистью просвистел теперь уже — бывший аристократ.
Скрестив руки на груди, в одной из которых сжимал горлянку, Том наблюдал за скапливающимися на этой стороне полноводной реки новыми визитерами Ласкера — столицы Империи Ласкан.
— Поражает, — не стал отрицать Хаджар.
В образе Даанатана имелось свое, безусловное, величие. Все эти золотые купола, бесчисленные дворцы, огромные стены, поднимавшиеся до самих облаков, три лучшие школы боевых искусств, стоявшие на холмах в различных частях молодой столицы.
Ведь Даанатан действительно был молод. Его строительство заложил безвременно почивший отец нынешнего Император, а сам город увидел свое непосредственное рождение и стремительный, бурный расцвет лишь при Моргане.