Интересно, захочет ли Парис вновь сразится с Хаджаром в тренировочном поединке, поставив на кон бутылку вина? Или эти их сражения с Парисом и Шакуром остались в прошлом. Том прошлом, где они втроем несколько лет путешествовали по границе Чужих Земель, пока Хаджар не оставил двух мечников и не открыл школу в Седенте, где искал просветления.
Помнится, Парис и туда заявился со все тем же требованиями.
Вечерние Звезды.
Словно о прошлой жизни рассуждает.
— В первую очередь нам нужно понять численность богов, — Хаджар поставил на стол несколько фигурок. — Если информация, которую я получил, когда появился здесь, верна, то их было около миллиона.
— Было? — уточнил Шакур.
Хаджар кивнул.
— Так же, как на смертных влияет атмосфера Седьмого Неба, так же и на богов должна влиять бытность смертных, — напомнил генерал. — Особенно на тех, кто никогда не спускался в нижние миры.
— Нижние миры, — фыркнул Алба-удун, выкидывая огрызок себе за спину. — звучит унизительно.
— Ну уж как есть, бородач, — Хельмер отсалютовал дворфу чаркой. — Боги, чтобы ты знал, не очень уважают кого-то кроме самих себя.
Дворф несколько раз выругался и замолчал. Хаджар же продолжил:
— Как вы видели — от легиона, встречавшего нас, почти ничего не осталось, но что-то мне подсказывает, что в нем присутствовали слабейшие из воинства богов.
— Почему? — удивилась Элейн. — Разве не логичней поставить у входа в свое королевство одну из самых могучих армий?
— Только если ты думаешь, что в него кто-то действительно может вторгнуться, — тихо, журчаще, в привычной манере, парировал Эйнен. — Боги же, королева Элейн, они… они не видят в нас, даже в Хаджаре, даже, думаю, в данный момент, достойного оппонента.
— После того, как Хаджар уничтожил целый легион и принес сюда мир смертных? — не сдавалась Элейн.
— Дорогуша, — засмеялся Хельмер. — если бы ты знала, что творится с миром в каждый Парад Демонов, то текущая ситуация перестала бы казаться тебе чем-то невероятным. Хотя, признаюсь, такого действительно еще никогда не бывало.
Хаджар искоса посмотрел на демона, а тот ответил старому знакомом тем же. Генерал знал, что Хельмер все еще не договаривает и все еще скрывает куда больше карт, чем выкладывает на стол. А Хельмер знал, что Хаджар знает.
И этот статус-кво оставался неизменным на протяжении уже почти семи веков.
— Тем более этот легион находился под командованием… Азреи, — последнее слово далось Хаджару с трудом. — никто бы не доверил ей действительно могучее войско.
В шатре снова воцарилась тишина. Но мимолетная. Пока слово не взял Артеус.
— Даже если из миллиона уцелели только половина, что, наверное, не так и выжило куда больше, то на их стороне кратный численный перевес.
— И укрепления, — добавил дворф. — о которым мы ничего не знаем.
— Не говоря уже о том, что у нас нет карты, — добавил Парис.
— О чем я и говорил, — напомнил Хаджар. — Так что мы жде…
Около входа в шатер кто-то ударил сталью о сталь, после чего внутри вошел один из людей Аэй.
— Мастер, — поклонился он, после чего повернулся к Хаджару. — Генерал, дозорные принесли новость, что к лагерю приближается отряд всадников.
Офицеры похватали оружие, но Хаджар сохранял спокойствие.
— Крупный?
— Два десятка.
— Переговорщики, — уста генерала дернула дерзкая, хищная усмешка. — Я думал они будут дольше добираться… ну что же — встретим. Пусть к краю лагеря вынесут стол со стульями и чай с пиалами. Будем говорить.
Глава 1918
Уже через десять минут вместе с Хельмером, оставив остальных офицеров в шатре, Хаджар оказался на краю холма, за которым и расположился их лагерь.
Над головой яркое солнце, а небеса укрывали белые облака, степенно плывущие сквозь пронзительную лазурь. Высокая трава шелестела по ногами, слегка щекоча пальцы, касаясь их самыми кончиками стеблей.
Порой попадались камешки и кочки, почти незаметные для подошв военных сапог. И, если не знать, то можно подумать, что долина, вид на которую открывался с холма, не более, чем кусочек смертных Империй или, может, даже Лидуса.
Да, скорее всего — именно Лидуса.
Хаджар, приглядевшись, мог, наверное, даже сказать, где именно находилось это место. Кажется, именно такую долину он увидел с высокого водопада, когда охотился на оленя вместе с охотниками, вытащившим его из озера, где Травес создал своему ученику и потомку новое сердце.
Наверное, в этом, в том, что закон Хаджара создал именно эту долину, заключался какой-то смысл и если бы здесь был Эйнен…