Отыскали мы с коллегой — фотокорреспондентом Сергеем Томко, среди пришедших на аллею Славы и участника легендарного парада на Красной площади 7 ноября 1941 года.
Как известно, прямо с парада его участники уходили сразу на фронт.
Под Ленинград, на Волховский фронт попал тогда и командир Красной Армии Николай Тихомиров, досрочно — в связи с войной, выпущенный из военного училища.
Николаю Михайловичу, Почетному металлургу, кстати, — 92 года, но события войны у него в памяти ничуть не потускнели.
Отвечая на вопрос, что было самое страшное на той войне, он ответил просто: «Форсирование Волхова, когда нам пришлось вклиниться в оборону немцев. Я был тяжело ранен и попал в госпиталь».
К слову заметить, пообщались мы с фронтовиками сразу после возложения цветов к мемориалу в честь погибших в Великой Отечественной, не дождавшись выступления, как это, в общем-то, было заведено, представителей власти.
Вероятно, им не нашлось, что сказать запорожцам.
Еще я обратил внимание, как спешно покидали аллею [мне так, по крайней мере, показалось] одетые в черное, от чего казались несколько зловещими, господа из УПЦ Московского патриархата.
Как и другие, я отступил на шаг, пропуская их, вспомнив при этом, что за день до 9 мая, на торжественном заседании Верховной Рады Украины начальник, выражаясь обывательским языком, УПЦ Московского патриархата не встал в зале Рады, когда Президент Украины зачитывал список героев АТО. Все встали, а он не встал.
«Мерзавец! — невольно вырвалось у меня прямо у экрана телевизора. — Как же ты после этого в глаза украинцам смотреть будешь?» Впрочем, Бог ему судия. Я только высказал свое, однозначно предвзятое мнение. Поддержать его либо отвергнуть — воля каждого.
Мне просто надоело смотреть, как некоторые церковники издеваются над нами: то мне в редакцию приносят [раньше приносили] врученную в храме икону, на которой — в виде святого, естественно, изображен… выдававшее себя за президента ничтожество, которое в конце концов сбежало от собственного народа. То со слезами на глазах рассказывают, что в таком-то храме отказались помянуть погибшего на Восточном фронте бойца. А теперь нам — принародно, на заседании украинского парламента, плюнули в лицо, проявив неуважение к нашим героям.
…А праздник тем временем переезжал-перекатывался в парк Победы, где — пока дождь не разогнал народ, было тоже многолюдно и где повышенным вниманием пользовалась техника и участники автомотоклуба «Фаэтон», разбившие в парке собственный палаточный городок. А симпатичные участницы другого запорожского клуба — «Воин», даже ухитрились взять в парке в плен… немецкого солдата. Слава Богу, не настоящего.
И в качестве послесловия: в городе было достаточно много в этот день сотрудников правоохранительных органов и очень мало… колорадских ленточек, что не может не радовать. Эта ленточка, если вспомнить слова уважаемого ветерана войны Ивана Залужного — его слова я приводил выше, сегодня для украинцев является символом горя, несчастья и слез. И крови, пролитой украинцами.
Под этой ленточкой путлеровские фашисты убивают не только наших защитников на Востоке Украины, но и мирных людей. Не будет им за это прощения никогда.
Освободили мир от фашистов, освободим и от рашистов!
Слава Україні!
На аллее Славы в Запорожье 9 мая 2015 года
Боевой полковник Иван Залужный — крайний справа
Рассказывает участник парада на Красной площади 7 ноября 1941 года Николай Тихомиров
Немецкий солдат оказался не настоящим
Историческое событие: ветеран Великой Отечественной жмет руку ветерану УПА
***
В тему
Пристрастный взгляд на День Победы
«Не думай о секундах свысока — наступит время, сам поймешь, наверное…»
Вот и я решил, собираясь однажды в Запорожье на праздник, который именуется Днем Победы, понять что-то важное для себя.
Удалось?
Давайте разберемся.
Противный дождь, казалось, кардинальным образом нарушит сформировавшийся за годы и десятилетия ход светлого майского дня — Дня Победы.
Слава Богу, не нарушил!
На проспекте Ленина готовится легкоатлетическая эстафета среди школяров. Проходя мимо двух участников, слышу разговор. «Смотри, с какой штукой мне бежать придется! — говорит один, показывая на внушительных размеров номер на футболке. «Этих штук, — подсказывает напарник, — должно быть прицеплено две — спереди и сзади». Короткий разговор привожу в собственном изложении. А ты, уважаемый читатель, попытайся определить, в школе какого профиля обучаются юные эстафетчики-легкоатлеты, если в ихних репликах напрочь отсутствовали нормальные — цензурные, скажем так, слова.