Ольгия и солдаты рядом с ним наблюдали, как половина каньона Твердыни обратилась в жижу, и поток камня покатился вниз, поглощая бесчисленных древних воинов. Со стоном отчаяния Натан смотрел, как аббатиса Верна сползает и погружается в текучую скалу. Она отчаянно пыталась выбраться, но камень поглотил ее.
Мир погрузился в тишину, когда на него обрушился шок. Сердце защемило от нахлынувших воспоминаний. Так много в его жизни было связано с аббатисой. Натан никогда не любил Верну так, как ее предшественницу, аббатису Энн, но теперь, наблюдая, как она умирает, он ощутил сокрушительную боль. Слезы заблестели в лазурных глазах и потекли по щекам. Эльза поступила так же. Она высвободила мощную магию, чтобы спасти их, хотя и знала, что это уничтожит ее. Теперь обе эти замечательные женщины ушли, пожертвовав своими жизнями, чтобы нанести урон армии генерала Утроса.
После смерти Верны ее заклинание исчезло, магические линии распались, поля и сети исчезли. Камень снова затвердел.
Однако пока беглецы стояли, застыв в ужасе, они забыли о преследователях. На них с криком бросился один из изможденных вражеских солдат с зазубренным мечом. Раненый картежник сидел на камне, переводя дух, но тут же вскочил и из последних сил отразил меч нападавшего и вонзил кинжал в горло врага. При этом он получил еще одну глубокую колотую рану. Умирая, картежник перевалился через край обрыва и вместе с древним солдатом покатился вниз в кровавом клубке рук и ног.
Хотя отряд Натана добрался до высокогорных пустошей, их все еще преследовали. Подавив горестные мысли, он нашел в себе силы призвать огонь волшебника, по сфере в каждую руку. Охваченный гневом из-за смерти Верны, он швырнул их в сторону преследователей. Вражеские воины вскинули руки в латных перчатках, пытаясь отразить огонь, но непреодолимое инферно превратило их в пепел.
Натан упал на колени и зарыдал. Его длинные белые волосы были спутаны, новый жилет и вышитый плащ были испачканы кровью и пеплом. Во время битвы у входа в каньон, он и его одаренные товарищи отчаянно использовали все уловки, все заклинания, которые знали. Пятерых он даже убил своим мечом, и теперь его рука болела от звонких ударов.
К нему подошла Ольгия, крепкая женщина в юбке и накидке из усиленного шелка, которые выдержали битву. Лицо ее покрывали алые брызги, одна из тугих кос была срезана ножом и свисала возле уха, будто обезглавленная змея. Выражение ее лица было напряженным, словно из нее выжали весь дар, но женщина цеплялась за жизнь и свою решимость.
— Нам больше не нужно беспокоиться о преследовании, Натан, — кивнула она в сторону черных пятен, оставшихся после огня волшебника. — Мы можем позаботиться о тех, кому удастся прорваться.
Натан вытер щеки и оглянулся на каньон. Каменный поток затвердел. Солдаты застряли в нем, словно мухи в янтаре.
— Я знаю. Аббатиса Верна сделала то, что было нужно. Ни генерал Утрос, ни кто-либо другой не заполучит опасные знания из архива. Он потерян навсегда.
— Так нужно для защиты мира, — сказала Ольгия. — Мы все с этим согласны.
— Это правда, но Верны больше нет… как и Эльзы. С каждой такой победой мы теряем часть самих себя и часть нашего наследия. Что от нас останется, когда все будет сказано и сделано? — Он отвернулся, чтобы больше не смотреть на руины некогда мирного каньона. Он даже не мог чувствовать удовлетворения от вражеских потерь. Сколько древних солдат погибло? Тысячи? Десятки тысяч?
Верна была мертва, а костяк армии Утроса все еще находился там. Даже после разрушения Твердыни он продолжит маршировать по Древнему миру.
— Давайте доберемся до места встречи, — прорычал Натан, — и посмотрим, сколько нас осталось.
Они преодолели запутанный путь по каньонам, оставив Твердыню позади, и вскоре встретились с другими группами. Торн и Лайес возглавляли отряд из шестерых солдат, Ренделла и горстки потрясенных ученых Твердыни. Отмеченную рунами кожу Морасит покрывали запекшаяся кровь, копоть и мелкие раны, но они были заряжены энергией, словно все происходящее — лишь увлекательная игра в Джа’Ла.
Торн окинула взглядом свою напарницу:
— Мы убили стольких, что обе сбились со счета.
— Поэтому пока что ничья. Начнем счет заново, мне прямо не терпится, — сказала Лайес.
Другая женщина кивнула:
— И убитых будет еще больше.
Когда все отряды прибыли во временный лагерь, Орон с явным облегчением встретил Натана, Ольгию и Перри.
— Хорошо. Мы не могли позволить себе потерять еще кого-то из одаренных.