Бэннон кинулся на помощь, но Лила в этом не нуждалась. Ее рука взметнулась вверх и поймала метнувшийся к ней кулак Атты. Норукайка напряглась, ее мышцы очертились, когда Лила отразила удар. Атта посмотрела сердитым взглядом, поднажала, а Лила стиснула зубы, усилив хватку, и прошептала:
— Это была случайность. — Она бросила взгляд на короля, который по-прежнему не понимал, что наделал, и снова повернулась к Атте. — Я… извиняюсь. — Это прозвучало так, будто слова вырвали из ее горла.
Пересилив себя, Атта отдернула кулак:
— Случайность!
Прежде чем Лила успела двинуться, женщина с лицом, напоминающим наковальню, ударила ее по щеке. Девушка тут же приняла боевую стойку, но заставила себя не ударить в ответ.
— Я Морасит. Прими мои извинения, но на большее не рассчитывай, — сказала она ледяным голосом.
Скорбь наконец обратил на это внимание. Он встал и ударил Лилу кулаком по голове с такой силой, что Морасит осела на пол.
Атта оглядела ее:
— Приговариваю тебя к смертной казни — как Скорбь приговорил Ларса. И мне может потребоваться много времени, чтобы убить тебя.
— Можешь попробовать, — парировала Лила.
Эммет и несколько рабов уже спешили в зал с корзинами хлеба, подносами с жареной и копченой рыбой, а также мисками маринованной лебеды.
— Следующее блюдо! — сказал старик, отвлекая их. — Впереди еще много еды и разнообразных десертов.
Эммет захромал к главному столу, пока собравшиеся налетчики ожидали вторую смену блюд. Ловко двигаясь, несмотря на хромоту, старик протиснулся между столами и схватил ошеломленную Лилу за локоть.
— Ну-ка, не стой тут без дела! На кухне полно работы. — Он вцепился в руку Бэннона и повел обоих прочь. — Быстро! Мы не смеем заставлять ждать короля Скорбь.
Пока Атта продолжала сверлить их убийственным взглядом, Эммет уводил их по темным коридорам в относительную безопасность кухонь.
В течение следующих нескольких дней, пока рабы бастиона понуро выполняли свои обязанности, Атта выбрала Лилу своим главным объектом для издевательств. Норукайка находила поводы столкнуться с ней в коридорах и прижать к стене в попытке спровоцировать.
— Давай, сразись со мной, и я убью тебя!
— Остановись! — попытался было вмешаться Бэннон. — Мы просто выполняем свою работу.
— Ее работа — умереть. — Атта приблизила лицо к Лиле. — Скорбь мой любовник. Я знаю, ты хочешь его.
— Я хочу его смерти, — сказала Лила, — но если мне придется сначала убить тебя, то так даже лучше.
— Если ты убьешь Атту, король убьет тебя сам, — быстро шепнул ей Бэннон.
— Если прикончу ее, король лишь посмеется над ее слабостью, — громко возразила Лила. — Хочешь, чтобы я сразилась с тобой? — бросила она вызов Атте. — Дай оружие, и посмотрим, кто уцелеет.
Мускулистая рука Атты впечатала ее в стену:
— Я не дам тебе ничего, даже смерти. Еще рано.
Норукайка зашагала прочь, оставив Лилу в покое. Она одернула свободное шерстяное одеяние, которое считала оскорбительным.
Она и Бэннон работали вместе всякий раз, когда могли. Эммет помогал, давая схожие задания, но, когда норукайцы поняли, что двое близки, надсмотрщики насильно разделили их. Тем не менее, им довольно часто удавалось видеться, и тогда они искали возможность сбежать из бастиона. Но в крепости было слишком много вооруженных гневных норукайцев.
— Старый Эммет знает тут каждый угол, — сказал Бэннон. — Он мог бы помочь нам сбежать.
Лила была настроена скептично.
— После стольких лет рабства старик и думать забыл о свободе. Он помнит только о том, что нужно бояться за свою жизнь. — Она покачала головой. — Я обещала спасти тебя, и я найду способ.
— И я обещал биться на твоей стороне. Ты учила меня сражаться с боевыми медведями и песчаными пумами. Я смогу справиться с несколькими норукайцами в честном бою.
Лила улыбнулась:
— Все же у тебя есть потенциал, мальчишка.
На следующий день, когда Лила следила за котлом с кипящим рыбным рагу, на кухню ворвалась Атта, задрав нос.
— Уже полдень. Король Скорбь голоден. — Она подошла к Лиле и принюхалась к содержимому котла. — Что-то плохо пахнет. Я думала, у варева дурной запах. — Она снова втянула носом воздух. — А это всего лишь вонь от твоих вшей.
Под суровым взглядом Лилы она схватила железный ковш, зачерпнула его до краев и отхлебнула. Затем Атта медленно вылила горячую жидкость на плечо Лилы, где сквозь дыру в одежде виднелась обнаженная кожа. Морасит вздрогнула, но не издала ни звука, когда горячий бульон потек по руке. Она просто вызывающе смотрела на Атту.