Ученые Твердыни посвятили жизнь знаниям, изучению каждого слова в этих древних книгах, и теперь они участвовали в их записи. Днем они писали в залитых солнцем комнатах, а ночью зажигали лампы, чтобы продолжать писать. Помнящие уже охрипли, но не желали останавливаться. Потребуется много лет, чтобы вернуть хотя бы часть утраченных знаний, но они будут продолжать вспоминать и записывать.
Глава 87
После непродолжительного ночного шторма гавань Танимуры пахла чистым соленым воздухом, а не смертью, кровью и разложением. Натан глубоко вздохнул, сидя на краю причала, и посмотрел на последнюю страницу в своей книге жизни, обдумывая, как завершить историю.
Серая клякса ударилась о доски рядом с ним. Над головой кружила чайка, чей крик был похож на издевательский смех. Натан поднял взгляд и раздраженно фыркнул.
— Я мог сбить тебя шариком огня волшебника, ты, жалкая пичуга.
Чайка не испугалась угрозы и улетела в ярко-голубое небо.
Большинство разбитых кораблей были разобраны, чтобы расчистить проход торговым судам. Два больших грузовых судна остались на мели, накренившись над водой; их торчавшие мачты напоминали утонувшие деревья. Жители Танимуры оставили их в качестве мемориала, чтобы каждый, кто прибывал в город, вспоминал о битве.
Натан почти заполнил книгу жизни приключениями и призадумался. На него напал творческий ступор. Если бы у него осталось больше страниц, слова потекли бы рекой. Он описал бы каждую мысль, каждую неудачу, каждую победу. Как он мог подвести итог стольким грандиозным событиям на единственной оставшейся странице? Он задумался, не купить ли еще одну чистую книгу, чтобы продолжать писать в ней, но этот драгоценный том был не просто книгой из книжной лавки. Это была его книга жизни, данная ему ведьмой Рэд в Темных землях. Первый том был написан чернилами, сделанными из его собственной сожженной крови, и описывал первую часть его жизни. Он собственноручно написал продолжение, но, тем не менее, том в кожаном переплете был особенным подарком.
Болтая ногами, он перечитал последние страницы, которые написал накануне вечером, сидя на ступеньках казармы в танимурском гарнизоне. Натан знал, что нужно будет найти жилье получше, если они с Никки решат остаться в городе. Он уже чувствовал беспокойство.
Он посмотрел на свое описание волшебников Ильдакара, Зерцалоликого, восстания рабов, пробуждения огромной каменной армии. Его глаза защипало, когда он прочел строки о дорогой Эльзе, ее магии переноса и о том, как она погибла. Его краткие строчки были довольно скупы, но не из-за недостатка уважения, а потому что у него не хватило духу написать все, чего Эльза заслуживала.
Он пытался подробнее описать гибель аббатисы Верны и разрушение Твердыни. Рассказ о финальном сражении в Танимуре больше походил на набросок, но у него просто не хватало места. Каждое событие заслуживало отдельной главы, если не целого тома. Тем не менее, он написал чистую правду, и это самое главное.
Понимая важность своей работы, он заставил себя продолжать писать, чтобы закончить на той бумаге, которая оставалась. Мелким почерком и лаконичной прозой он описал храбрые жертвы солдат, победу Бэннона над королем Скорбь и катастрофический конец древней армии Утроса, которую поглотил подземный мир.
Ему нужно было еще много чего сказать, но он дошел до конца последней страницы. Его последние строки были слишком сжатыми, и когда места больше не осталось, он просто написал: «И так был спасен Древний мир».
Доски причала заскрипели под чьими-то ногами, и он обернулся. К нему шла Никки, одетая в черное платье. Большая песчаная пума ступала рядом, ее рыжевато-коричневый мех был чистым и расчесанным, будто она была сытым и ухоженным домашним питомцем. Никки остановилась рядом с Натаном.
— Если будешь так проводить свои дни, волшебник, то станешь толстым и ленивым.
Над головой пролетела чайка, браня Мрра. Пума зарычала, и птица улетела.
— Это заслуженный отдых. — Натан взглянул на последнюю страницу. — Скрупулезное написание объективной хроники — это совсем другая битва, но тоже весьма тяжелая. К сожалению, у меня не хватило бумаги. — Он закрыл книгу.