— Их тут еще больше! — проревел один из вражеских солдат, подняв изогнутый меч. — Уничтожить!
Две свирепые женщины стремительно рванули к ним с разных сторон, пронзительно крича. Морасит точно выждали момент для атаки. Женщины были облачены в черные кожаные полосы на груди и бедрах, а их кожа была покрыта выжженными символами.
— Мы позволим вам убить нескольких, — крикнула Торн Натану и остальным. — Но не всех. — В одной руке она держала короткий меч, а в другой — кинжал. Морасит вонзила меч в живот ближайшего солдата и рассмеялась, когда тот рухнул на землю. — Один!
Не желая отставать, Лайес щелкнула кнутом с колючками, и тот обернулся вокруг толстой шеи противника. Резко дернув, она разорвала ему горло.
— У меня тоже один!
Вытянув руку, Натан метнул шар огня волшебника, поразив врага в грудь. Кожаные и пластинчатые доспехи солдата были словно бумагой для смертоносного огня, прожигавшего все на своем пути.
Издав боевой клич, солдаты Зиммера бросились в бой. Вражеские разведчики столкнулись с д’харианскими воинами со звоном клинков, стонами боли и криками гнева. Бойцы смешались, и Натан не рискнул снова использовать огонь волшебника. Аббатиса Верна при помощи дара оторвала от дерева тяжелый сук и бросила в солдата. Орон, Ольгия, Лео и Ренн призвали порыв яростного ветра, обрушив стволы деревьев на мужчин в доспехах. Оказавшись в настоящем бою, вражеские солдаты воспользовались своей военной подготовкой, но две Морасит атаковали так, словно сами были армией, а д’харианские солдаты старались не отставать от женщин, убивая и убивая.
Пока враги падали, истекая кровью, Натан заметил кое-что неожиданное. Прежде солдаты генерала Утроса были полукаменными, с твердой и бледной кожей, но теперь у них была настоящая плоть! У него перехватило дыхание: ведь если враги снова станут людьми, их будет легче убить. Д’харианская сталь пробивала броню, рассекала кожу и кости, и древние враги умирали, как обычные люди.
Лео и Перри сбивали солдат с ног магией и насаживали на острые ветки. Даже Ренделл ринулся в атаку с ножом, сорвал шлем с оглушенного солдата и перерезал ему горло. Натан заметил мужчину, стоявшего поодаль, и применил огонь волшебника, чтобы поджечь его голову, превратив ее в жуткий фонарь.
Вскоре все двадцать древних разведчиков лежали мертвыми в подлеске. Торн и Лайес ухмылялись, а их бронзовую кожу покрывала кровь.
— Трое! — сказала Лайес.
— У меня тоже трое, — откликнулась Торн.
— Двадцать погибших, — сказал Натан. — Вражеская армия сократилась на двадцать бойцов.
— Армия даже не заметит этих потерь, — сказала Верна. — Увы.
— Генерал Утрос еще не закончил подсчитывать погибших после нашей предыдущей атаки, — сказал Орон.
— Мертвые есть мертвые, — с мрачным удовлетворением сказал Ренн.
Д’харианские солдаты вытирали кровь с мечей и доспехов. Зиммер одобрительно кивнул им.
— Пока нет хорошего плана, мы будем вырезать врага постепенно.
— Пусть будет так, — сказала Ольгия.
Натан вложил в ножны меч, который ему совсем не пригодился. Он все еще наслаждался использованием магии после того, как долгое время был лишен дара.
— Для начала неплохо.
Глава 2
Вокруг Никки возвышался пустынный город, тихий и таинственный. Она попыталась сориентироваться, разглядывая темные строения, внушительные каменные стены, толстые колонны и затейливые орнаменты… все было очень мрачным. Это точно не Ильдакар.
Луна заливала руины серебристым светом, но Никки нигде не видела фонарей или факелов. Окна и двери были черными и пустыми, как глазницы мертвецов. В разреженном воздухе ощущалась прохлада. Колдунья приметила силуэты черных скал вокруг города — должно быть, она оказалась высоко в горах.
Никки в сердитой растерянности отступила от колодца сильфиды. После неудачного путешествия ее тело болело и походило на выжатую тряпку.
— Сильфида! — крикнула она, но тишина была такой глубокой и напряженной, что у нее звенело в ушах.
Своевольное серебристое создание принесло ее сюда и бросило.
Посреди площади находился загадочный каменный колодец высотой по пояс. Сильфида, повздорившая с колдуньей, отступила в глубину колодца. Никки осталась в одиночестве и понятия не имела, где находится.
Отдышавшись и справившись с головокружением, колдунья отметила непривычную слабость и опустошенность. Она никогда не чувствовала себя так после путешествия в сильфиде.
— Вернись! — крикнула она в пустоту колодца. — Это не место назначения. Я хочу путешествовать.