Лиле хотелось, чтобы он медленно умирал от ужасной раны, но норукаец издавал слишком много шума. Она отрубила ему голову и двинулась дальше, радуясь, что спасла трех девочек, но желая сделать больше.
Она увидела четыре лодки, плывущие к стоявшим на якоре судам. На некоторых теснились пленники, другие были нагружены мешками с зерном, грудами копченой речной рыбы, бочонками, украденными из деревни. Лила сжала рукоять меча, желая убивать норукайцев.
К счастью для нее, несколько налетчиков все еще грабили и жгли дома. Они отстали от основной группы и просто развлекались. Ей тоже будет весело. Один мужчина издевался над рычащей собакой, привязанной к столбу, пока наконец не потерял терпение и не отрубил ей голову. Двое других повалили и насиловали рыдающую женщину средних лет. Лилу охватила ярость. Она отбросила осторожность и побежала к ним.
Когда один из норукайцев закончил с женщиной, он недовольно хмыкнул, потому что та обмякла. Раздраженный, он ударил обнаженную женщину ножом в сердце, а потом высвободил оружие, поправляя на себе пояс из акульей кожи. Ее предсмертный вздох прозвучал как облегчение.
Все случилось до того, как подоспела Лила. Она не привлекала внимания криком, потому что это было бы пустым сотрясанием воздуха. Вместо этого она бросилась вперед с поднятым мечом Бэннона. Она не могла оставить этого человека в живых после того, что он сделал. Когда насильник повернул к ней свое отвратительное лицо, демонстрируя разрезанный рот, Лила так яростно полоснула ему по горлу, что чуть не отрубила голову. Он с бульканьем рухнул на свою жертву.
Второй налетчик, ожидавший очереди, держал теперь уже мертвую женщину. Он издал удивленный крик, отшатнулся, схватил боевой топор и отвел руку для удара, но расстегнутый пояс спутал его ноги. Он споткнулся.
Лила не позволяла эмоциям возобладать. Она ткнула его мечом в живот и провела лезвием вбок, как сделала это с мужчиной у горящей хижины. Падая, налетчик потянулся к ней одной рукой.
— Я позволю тебе умереть не сразу. — Она отпихнула его ногой в клубок его собственных внутренностей.
Пожары продолжали бушевать, и Лила услышала стоны и панические крики из другого забаррикадированного дома. Она откинула препятствие, освобождая людей, и побежала дальше, пока спасенные выходили на воздух, шатаясь и кашляя.
Пробираясь через деревню, она бросала короткие взгляды на лежавшие повсюду окровавленные тела. Один старик лежал возле обломков стеллажа для сушки рыбы, на его боку была глубокая рана. Старик потянулся к Лиле, когда Морасит опустилась на колени рядом с ним, но она много времени провела на боевой арене, и знала, что его рана смертельна.
Она вгляделась в темный низкорослый лес, в ивовые заросли, и увидела еще несколько бегущих вглубь леса фигур — выжившие семьи, отчаянно ищущие убежища. Хорошо. Может быть, выжило даже больше.
— Норукайцы, — сказал мужчина, шевеля пальцами.
Она стиснула его руку. Ей казалось, что он хотел этого.
— Я знаю, кто они. Я убью их столько, сколько смогу. — Она уже приняла решение, но старик желал это услышать.
— Убей их всех, — сказал он и испустил дух.
— Да. — Она встала и двинулась дальше.
К единственному уцелевшему причалу была привязана лодка налетчиков. На носу стоял норукаец, которому не терпелось отчалить. Остальные лодки уже плыли обратно к змеиным кораблям.
— Заканчиваем! — прорычал он своим невидимым товарищам в горящей деревне. — Король Скорбь не станет нас ждать, и я не хочу торчать здесь с этим сбродом.
Лила вышла из дыма на причал. Мужчина недоверчиво окинул ее взглядом. Несмотря на окровавленный меч в ее руке и кинжал на бедре, налетчик, казалось, счел ее подарком, а не угрозой. Он шагнул из длинной лодки на причал.
— Они отправили тебя ко мне?
— Владетель послал меня за тобой, и я отправлю тебя в его объятия. — Она сжала Крепыша обеими руками и нанесла удар.
Мужчина ошарашенно отскочил, едва избежав острия ее меча. Он потерял равновесие и упал в реку. Налетчик ревел и плескался, хватаясь за доски, силясь подняться и сыпля проклятиями. Лила замахнулась и отрубила ему обе руки по запястья. Когда он издал глубокий горловой крик и замахал обрубками, из которых хлестала кровь, Лила вонзила Крепыша ему в шею. Его тело скользнуло на мелководье и поплыло по течению.