— Сюда! Вот сюда. — Она махала руками, надеясь, что ее неотравленная одаренная кровь будет более желанной, чем кровь других жертв. — Сюда, к свету! — Она сорвала шарфы с головы и встряхнула распущенными волосами. — Сюда! Ко мне!
Черное облако кружилось, напоминая завесу чадящего дыма, в то время как буйство света продолжало потрескивать и сиять на дне амфитеатра. Жисс были голодны, они выискивали добычу, но ей нужно было заманить их в котел. Хищный черный рой бился в двери и окна, пытаясь отыскать трещины между умело уложенными камнями.
Когда жисс почуяли ее, Никки ощутила покалывание на коже. Наконец, запах неиспорченной крови привлек их, и черное облако окружило ее, налетев даже быстрее, чем она ожидала. Ее слово окутал густой дым; жисс подобно одеялу закрыли ее тело. Это было похоже на внезапный град из черного льда. Бесформенные крупицы двигались, пульсировали и кусались — каждая не больше ногтя на ее мизинце. Они пытались проникнуть через ткань, находили складки и создавали крошечные разрывы, пробиваясь к коже. Каждое крохотное существо было покрыто похожими на иглы ножками, которые вонзались в ее кожу. Жисс ползали друг по другу, окутывая ее руки, лицо, шею, путаясь в волосах и залепляя глаза.
Задыхаясь, Никки создала импульс ветра, который сдул их прочь, но это было все равно что дунуть на пыльцу. Жисс тут же вернулись с новыми силами. Шатаясь, она шагала по крутым ступеням, пытаясь увлечь их в центр амфитеатра к дразнящему огню. Сотни из них, насытившись, поднялись от ее тела — набухшие шарики с темно-красной жидкостью: ее кровью, кровью одаренной. Она знала, что как только они выпьют всю ее кровь, рой многократно увеличит свою численность. Она должна их остановить!
Решимость придала ей сил, и она надавила на них магией. Это ее кровь, ее! Она призвала нить магии Ущерба, чтобы взорвать каждый из поднимающихся шариков, уничтожая их десятками.
Но ее тело было облеплено черными существами, продолжавшими пить кровь. При помощи смертельной магии Никки попыталась остановить их сердца, но у жисс не было сердец. Это были просто крошечные хищные оболочки.
Ослабев от резкой потери крови, она упала на колени на ступенях амфитеатра, пытаясь собраться с силами. Если придется, она доползет до дна кратера, чтобы сдержать их — даже если самой суждено будет остаться в ловушке. Ей нужно удержать достаточно своего дара, чтобы суметь создать щит, иначе жисс сбегут. Но для этого ей нужно быть живой!
С улицы послышался женский голос, заглушавший жужжание:
— Сюда, возьмите меня! Ешьте меня и следуйте за мной к свету!
Кора! Старуха выбежала из арки дворца, отбрасывая серый плащ и открывая покрытую морщинами кожу.
Увидев другую жертву, жисс больше не нуждались в раззадоривании. Часть роя вокруг Никки изменила курс, и тысячи черных пятнышек устремились к Коре, чтобы ее поглотить. Старуха продолжала бежать даже тогда, когда черные существа покрыли кожу и облепили лицо. Она замедлилась, затем пошатнулась, но продолжала брести вперед, с каждым шагом приближаясь к амфитеатру. Бесчисленные жисс поднялись в воздух, напившись ее отравленной крови, и взорвались, но тысячи других роились вокруг старухи. Последним усилием Кора достигла края амфитеатра и рухнула на пандус. Ее тело покатилось мимо рядов сидений, преследуемое жисс. Она умерла раньше, чем остановилась. Жисс одеялом накрыли ее неподвижное тело около третьего ряда, но теперь их привлекал пылающий маяк на сцене.
Никки провела рукой по лицу, чтобы смахнуть пьющих кровь существ. Она чувствовала на коже бесчисленные жгучие уколы и страдала от потери крови. Зная, что это ее последний шанс, она призвала мощную волну дара и стала нагревать свою кожу, делать ее тверже, одновременно посылая импульсы силы, которая отрывала кровососущие пятнышки; при помощи сильного ветра Никки направила все облако к сияющему огню волшебника и отраженному от тысяч поверхностей свету. Сияние было непреодолимым.
Она отозвала свою магию от пылающего маяка, и свет начал отступать, напоминая заходящее солнце. В темном и пустом городе жисс тянулись к свету, следуя за ним подобно мотылькам, летящим к пламени навстречу судьбе.
Никки была истощена растратой дара и ослаблена потерей крови, но все равно поднялась на ноги и стала спускаться на дно кратера к пылающей сцене. Облако сомкнулось, почти заслонив сжимавшуюся сферу света волшебника. Когда весь рой оказался в чаше амфитеатра, Никки призвала еще одну волну магии, чтобы установить над сценой щит: изогнутый мерцающий барьер, напоминавший пузырь.