— Понятно. — Женщина поежилась и, скрестив руки, похлопала себя по плечам.
— Вам бы лучше сесть в машину, — посоветовал Джошуа.
— Двигатель не заводится, и в салоне так же холодно, как и снаружи, — призналась она. — Здесь я хотя бы могу двигаться.
— У меня в багажнике есть плед, хотите?
Женщина снова слабо улыбнулась.
— Плед?
— И вдобавок термос с горячим кофе. Моя жена всегда настаивала, чтобы мы были готовы к любым погодным и дорожным сюрпризам во время поездок в коттедж. От старых привычек трудно отказаться, я чуть было не взял перекусы для детей.
— А сколько им?
— Сейчас? Тридцать два и двадцать семь. Но будь они со мной, я взял бы яблоки и сок, так, на всякий случай.
Улыбка женщины стала шире.
— Тридцать два и двадцать семь?
— Знаю, что не выгляжу отцом таких взрослых детей, — улыбнулся он в ответ. — Я очень рано женился.
— Похоже на то, — согласилась она.
— Как насчет пледа? Я могу положить его на капот и вернуться в машину, — предложил Джошуа.
— Вы, вероятно, считаете меня параноиком?
— Нет, вы просто разумная женщина.
Джошуа вышел из машины, открыл заднюю дверь и достал сумку с пледом и кофе, которую всегда возил с собой благодаря Габриэлле. Он молча поблагодарил Небеса, что и на этот раз последовал давней привычке. И на этот раз сумка пригодилась.
— Вот, — он приподнял сумку над головой, — возьмите.
Как и обещал, он положил сумку на капот и сел в машину. Как только он закрыл дверцу автомобиля, женщина подошла и забрала сумку.
— Спасибо. Я не привыкла отправляться в дорогу одна, тем более за город. В следующий раз непременно последую вашему примеру. — Она посмотрела на свою машину, а потом на него.
— Я пожалуй… — Она замялась.
— Конечно, садитесь в машину и грейтесь, — закончил за нее Джошуа.
— Еще раз спасибо огромное. Передайте вашей жене, что она мудрая женщина.
Джошуа кивнул. Она повернулась и направилась к своей машине. Он поднял стекло, и перед ним мелькнули длинные, стройные, обтянутые джинсами ноги и шелковистые светлые волосы. Он откинулся на спинку сиденья, достал телефон, проверил электронную почту и погрузился в работу. Какое-то время спустя Джошуа вздрогнул от неожиданности, увидев позади свет фар и подъезжающий фургон. Тут он вспомнил, где находится.
Было почти темно, но он смог разобрать на фургоне название местного гаража и узнал владельца. Убрав телефон, он запустил мотор и, помахав рукой, направился к своему коттеджу.
Ребекка пошевелилась, пытаясь укрыться от косого солнечного света, пробивающегося сквозь занавески, но в этот момент трель телефонного звонка окончательно ее разбудила. Она недоуменно озиралась, не понимая со сна, где находится. Ах да, конечно. Ей пришлось остановиться в местной гостинице, поскольку вчера в гараже не смогли починить ее машину. Она не доехала до места каких-то пять километров. Замерзшая и уставшая, она попросила суп в номер, а затем рухнула в постель. Должно быть, она хорошо спала, потому что не только не проснулась ночью, что было для нее необычно, но, несмотря на внезапное пробуждение от звонка, почувствовала, что хорошо отдохнула впервые за долгое время. Ребекка нащупала телефон, поморщившись от яркого света, и ответила на звонок.
— Алло? — хрипло каркнула она в трубку.
— Ребекка? Я тебя разбудила? — спросила Анита с нескрываемым удивлением.
— Который час? — поинтересовалась Ребекка.
— Четверть одиннадцатого. Вот уж не знала, что ты такая соня, — ответила Анита.
По правде говоря, Ребекка сама не могла вспомнить, когда в последний раз просыпалась так поздно.
— Должно быть, всему виной деревенский воздух, — предположила она, пытаясь сесть.
Ее утро обычно начиналось в шесть. Полтора часа йоги, душ, легкий завтрак. В восемь она приходила в офис поработать час перед утренним балетным классом. Она по-прежнему посещала ежедневные занятия балетом, которые были неотъемлемой частью ее жизни столько, сколько она себя помнит, но теперь она возвращалась с занятий в офис, чтобы встретиться со спонсорами, дизайнерами или дирижерами, посмотреть репетиции или провести совместные совещания по планированию. Однако она не переставала любить те полтора часа, когда она и танцоры были единым целым, мышечная память брала верх, а разум был сосредоточен только на положении рук и ног.
— Оправились от своих приключений? — спросила подруга, она же пиар-менеджер Ребекки.
— Я не знаю, Анита. Может быть, это был знак. — Ребекка откинула одеяло и выбралась из кровати, чтобы раздвинуть занавески.