–
А если убрать всю эту ложь, – подумала партийный
агитатор, собирая всё своё революционное мужество, чтобы не потерять сознание, – что останется?
Одарённая прекрасным воображением, воспитанная в семье талантливого писателя и пианистки, Ольга представила эту объёмную пустоту. Она представила её настолько реально, что даже стол, на который опирались её локти, – исчез. Чем дальше она проникала своим образным видением, тем больший объём пустоты сгущался вокруг неё. Ей захотелось кричать, но, привыкшая к логичным поступкам, она задала себе простой вопрос:
–
А чего кричать, если кругом пустота? Тебя ведь, по– настоящему, никто не услышит. Могут, конечно, сделать вид, что слышат, но это тоже ложь. Пустота не может слышать!
И вдруг, когда её взгляд проник через сотни километров, она увидела сидящего на пне у дороги Василя. Он смотрел ей в глаза и говорил так, что она чувствовала нежное дуновение тепла от каждого его слова:
–
Хочешь? В горы тебя увезу.
Хочешь? Небо подарю и грозу.
Хочешь? Сказки говорить научу.
Хочешь?!
–
Нет, не хочу! – заорала Ольга Павловна Нечаева и, опрокинув стул, натыкаясь на всё, что можно, рванула из кабинета главного редактора всесоюзной газеты «Правда».
ПРОЛИТА КРОВЬ
Сквозь плотно закрытые створки ушей «слуг народа», отгороженных и от страны, и от народа толстыми стенами Кремля, слышались лишь свои идейно-партийные песни. А в это время первые ласточки гласности уже собрались в такие стаи, что их чириканье могло оглушить даже глухого. Когда диссонанс этих двух хоров стал рушить мощные стены Лагеря Социализма, в Кремле решились приоткрыть форточки, в надежде понять мелодии ласточек гласности.
В редакции газеты «Правда» отдел пропаганды опустел в одночасье. Все сотрудники были срочно командированы в столицы союзных республик для «освещения положения дел на местах». Привычно собрав свой рюкзак, Ольга в течение четырёх часов покрыла расстояние от редакции
своей газеты до редакции «органа ЦК КП* Грузии» газеты «Заря Востока».
В конце рабочего дня эта редакция напоминала муравейник. Авторы публикуемых материалов носились с гранками полос от своих столов к ответственным дежурным; машинистки строчили всеми фалангами своих натруженных пальцев, корректоры вытирали вспотевшие очки, ответственный секретарь, держась обеими руками за голову, приводил в порядок макет номера. Все хотели быстрее попасть домой. И только Демиург Платонович, завотделом пропаганды, излучал саму любезность, радушие гостеприимного хозяина и галантность истинного джигита.
–
Сейчас я Вас познакомлю с сотрудниками отдела, – учтиво открыл перед гостьей двери редакции Демиург Платонович, – а потом мы поедем домой.
–
Почему домой? – удивилась Ольга. – У меня забронирован номер.
–
Вы бывали в Тбилиси?
–
Нет, ещё не приходилось.
–
А узнать город, познакомиться с интересными людьми, услышать неофициальные мнения, найти друзей вам не хочется?
–
Мечтаю.
–
Вот поэтому мы с Марго приглашаем Вас пожить у нас, а не коротать вечера в гостиничном номере чужого города.
–
Неудобно как то…
–
Неудобно отказываться от радушного гостеприимства. А доставить нам радость проявить гостеприимство – это и есть щедрость гостя.
–
Вот так? Буду рада доставить себе и вам удовольствие.
–
Спасибо!
Знакомство с редакцией и сотрудниками отдела заняло не больше четверти часа. Демиург Платонович дал сотрудникам необходимые распоряжения. А перед уходом они отметились у главного редактора.
–
Ну, Деми, ты знаешь, как организовать работу уважаемой Ольги Павловны. Я на тебя надеюсь, – с этим конструктивным и жизненно важным напутствием главного они отправились домой.
*ЦК КП – Центральный Комитет Коммунистической Партии.
Марго радушно встретила гостью. Пока Ольга обживала гостевую комнату, принимала душ и наводила марафет, хозяева накрыли стол. Этот журнальный столик стоял в гостиной возле дивана. На нём, рядом с бутылками вина и коньяка, лежали сушёные фрукты, орехи, шоколад. Хозяева, одетые совсем не по-домашнему, ели орехи, беседовали, попивали мелкими глотками вино и поглядывали на экран телевизора.
–
Вы куда-то собираетесь? – спросила вошедшая Ольга.
–
Мы собираемся поехать на фуникулёр, посидеть на веранде ресторана и полюбоваться видом Тбилиси. Сверху виден весь город. Ведь мы люди ленивые и ходить с Вами по улицам нам лень.
–
Перестань дурачиться! – остановила каламбурящего мужа Марго.