Без корабля надеяться на что-то не стоит. Конечно, Эндория не состоит сплошь из воды и островов, здесь имеются огромные континенты, например центральный, Верданс, с которого и берёт своё начало Саркарн, но я не хочу быть ограничен только и исключительно сушей!
— Корабль? — глаза знахарки на миг округлились, но она быстро кивнула чему-то своему. — Тогда тебе нужно обучаться совершенно другому.
— Ну да, навигация, всё такое, но что-то не вижу под рукой опытных моряков, — хмыкнул я, заканчивая с ягодой и надёжно упаковывая её.
Мошки продемонстрировали пробежавшего на самом краю их поля зрения барсука. Поначалу я было напрягся, посчитав, что за ним гонится какой-то хищник, но нет. Барсук просто решил размять лапы. Хах, может, он сам за кем-то гнался? Поди разбери!
— Тебе надо в прибрежные Худрос или Тирайду, — женщина махнула рукой, и мы продолжили путь. Вскоре доберёмся до края леса и окажемся в прерии. Что поделать, лесной массив и правда довольно узкий.
Худрос и Тирайда были наиболее крупными прибрежными поселениями на западной части нашего П-образного острова, которые к тому же достаточно удобно располагались. Вот только особой нужды плыть к ним у торговцев не было. Зачем? Напротив, через Чаячий залив, на восточной части, располагалась столица Миизара, Палид. Тоже прибрежная и куда более богатая. Вот куда все стремились доставлять свои товары. К нам же, на сухую, обожжённую солнцем западную сторону, заходил один из ста кораблей, зачастую желающий нажиться на стеснённом положении местных жителей.
Впрочем, часть горожан регулярно плавала на ту сторону Миизара, занимаясь перевозками товаров. Подробностей я не знал, но чувствовал, что те, кто начал подобную деятельность, не забывал про себя, оттого мог считаться крайне обеспеченным по местным меркам человеком. Хотя небось какая-то гильдия давно отжала столь прибыльный бизнес себе, выбив монополию.
— По-хорошему, матросом бы походить, — согласился я. — Но знаешь, Вияльди, я серьёзно думал об этом и пришёл к потрясающему выводу: уметь драться куда предпочтительнее, чем разбираться в корабельном деле. Последнему никогда не поздно научиться, а сейчас, покуда я мелкий, телу намного сподручнее освоить боевые навыки.
И это в самом деле так. Чего стоила лишь растяжка, которой Леви попрекал меня из раза в раз! Я уже однажды связки порвал — так старался, отчего тут же обратился стаей мошкары; благо, дело проходило, когда занимался один, — и всё тут же восстановил. Кроме получения лёгкой фобии, ибо больно было так, что, наверное, едва сознание не потерял.
Сука… а всё от привычки «принимать» повреждения на себя. Зато это работает! Отлично научился держать удар: чувствовал отдачу от каждой плюхи и, не знаю, как-то проще стал к этому относиться? Не припомню, чтобы в прошлой жизни ощущал приятное предвкушение перед ожидаемым «плотным спаррингом». А сейчас — милое дело!
Обычные синяки всегда оставлял. Если же дело доходило до сломанных зубов, носа, выбитых пальцев и прочего дерьма — исцелял частичной сменой формы. Пока вопросов никто не задавал.
— Удивительная разумность, — похвалила меня знахарка. — Кто ты такой, Загрейн?
— Ты ведь знаешь, Вияльди, я — Аномалия, — улыбнулся я.
Вскоре мы прошли лес и оказались в прерии. Здесь, на краю, устроили привал, перекусив и отдохнув. Опять же, отдых был нужен именно женщине. Я даже не поленился — сбегал к небольшому ручью за свежей водой. Вияльди, конечно, удивлялась, как я столь хорошо ориентируюсь на местности, но тут отговорился тем, что мы и правда весьма часто ходим по этому маршруту. Хотя в реальности подсобили именно мошки.
Полчаса спустя отправились по едва заметной тропинке на юг, через отдалённый перевал в сторону Мёртвых гор. Название неслучайное — местечко откровенно херовое. Слишком отвесные и опасные скалы, частые оползни и обвалы. Полное отсутствие растительности. За исключением, конечно же, пещер. Но их ещё знать надо…
В общем, Мёртвыми горами практически не ходили даже дикие звери. Разве что свернуть немного восточнее, тогда можно было пройти горы насквозь и дня через три выйти к Прантоху. Это наиболее южная прибрежная деревушка, не имеющая даже своего порта. Так, маленький причал для рыбацких лодок. Жило там плюс-минус столько же, сколько в Ностое, человек сто пятьдесят, край — двести.
Больше, как я подозревал, физически невозможно. Местность не позволяла: еды не хватит.
Забавно… в этом мире люди могли практически всё: уничтожать горы и острова, обращать огнём целые континенты и даже летать по воздуху, но не могли созидать.