Звук шагов и ласковый голос возвратившейся пожилой женщины вернули Викторию в реальную жизнь, напомнив ей, зачем она находится здесь.
— Итак, вы приехали сюда, чтобы встретиться именно с Самим? — спросила женщина, приглашая ее занять место у камина.
— С Самим?!
— С мистером О'Хари, — разъяснила она, усаживаясь в стоящее напротив кресло. — Кстати, он прекрасный человек.
— Я в этом не сомневаюсь, — вежливо кивнула Виктория. — Простите, я не услышала ваше имя?..
— Гвинна Мэджин, — представилась та, доброжелательно улыбнувшись и мило скрестив руки на переднике, как и подобает почтенной женщине. — Когда Самого не бывает, за всем присматриваю я.
— Иными словами, вы домоправительница? — спросила Виктория.
Женщина недовольно фыркнула, что заставило Викторию подумать, что она сболтнула что-то не то. «Может быть, теперь слово «домоправительница» не употребляется», — терялась в догадках Виктория. Возможно, эта женщина занимает должность «домашнего администратора» или «инспектора по внутренним делам»? Но какой бы титул Гвинна Мэджин не носила, было очевидно, что к своей работе в поместье О'Хари она относится со всей серьезностью.
Само перечисление Мэджин всего объема ее обязанностей — а они были действительно многочисленны — позволило Виктории лучше рассмотреть ее, делая вид, что она вслушивается в каждое слово пожилой женщины.
Гвинна Мэджин была выше Виктории, по меньшей мере, на три дюйма. При первом взгляде на нее создавалось впечатление, что она похожа на страуса. Этому способствовали почти полное отсутствие подбородка, большие карие глаза за очками в металлической оправе и кучерявый хохолок волос цвета яблочного мармелада. По крайней мере, таково было первое впечатление, которое она произвела на Викторию. Глаза миссис Мэджин столь тщательно изучали ее, будто Виктория была интересным и притом съедобным жуком, ползущим по песку.
Синее платье цвета дельфтского фаянса (почти ультрамаринового) — может быть, ее постоянная униформа — щегольски завершал нелепый круглый отложной воротник молодежного покроя. Платья такой длины последний раз носили в 40-е годы. Ее чулки и фасон черных ботинок тоже безнадежно устарели, напомнив Виктории стиль обуви английских колонистов в Америке первой трети семнадцатого века.
Виктория отметила, что на Гвинне Мэджин не было украшений, в том числе и обручального кольца. Что же касается возраста, то, как предположила Виктория, ей было где-то около пятидесяти с небольшим. При этом, похоже, домоправительница принадлежала к тому типу людей, которым нравится, чтобы им льстили.
— … это была работа дьявола, упокой его душу, — говорила миссис Мэджин, успев сменить тему беседы, пока Виктория разглядывала ее.
— Прошу прощения?
Домоправительница поджала тонкие губы так, словно только что попробовала нечто несъедобное.
— Мне бы меньше всего следовало говорить так о мертвом, дорогая, но когда тот скончался, святые возликовали. А с ними, держу пари, и половина жителей графства!
— Вы имеете в виду сэра Патрика?
Миссис Мэджин не ответила на вопрос — либо из-за слабого слуха, либо из желания поскорее задать собственный.
— Итак, вы будете работать у Самого? — спросила она. — Разве это не великолепно!
— Нам предстоит еще обсудить в связи с этим некоторые детали, — ответила Виктория и отвернула обшлаг, чтобы посмотреть на часы. — Вы не знаете, на сколько он запоздает?
Миссис Мэджин рассмеялась.
— Запрячь Самого — все равно что взнуздать ветер! — воскликнула она.
— А нельзя ли немного конкретней? Я обычно живу по стандартному времени.
— Он будет, когда придет, — «конкретизировала» миссис Мэджин. — И чем же вы займетесь, душа моя?
«Она, по-видимому, считает себя на редкость проницательной», — подумала Виктория. Настойчивые попытки домоправительницы извлечь из нее информацию забавляли ее.
— Всем понемножку, — любезно подыграла ей Виктория.
— Мастер на все руки?
— Полагаю, вы вправе сказать и так.
— Он заставляет работать всю команду, — заметила миссис Мэджин. Она была явно озабочена поисками единственно правильного пути к выяснению всех подробностей.
— Кстати, если говорить о занятой работой команде, — громко и отчетливо сказала Виктория, — то для того, чтобы поддерживать в порядке этот дом, требуется ужасно большой штат.
И вновь на лице миссис Мэджин отразилось неудовольствие от невольно нанесенной ей обиды.
— Я, конечно, могла бы делать все сама и при этом иметь еще время для передышки, — похвастала она. — Не то что предыдущая!
— Предыдущая?
— Они называли ее мисс Сильная-мира-сего, — сказала она и сморщила свой длинный нос. — Да и Сам пел ей хвалу как хор в соборе Святого Петра…
Что еще хотела сказать миссис Мэджин о своей предшественнице, осталось неизвестным, поскольку ее прервал звук открывающейся двери.
Домоправительница немедленно вскочила, напомнив Виктории встревоженного терьера, вздремнувшего вопреки запретам на диване.
— Дежурный дьявол сегодня выходной? Не так ли, мистер О'Хари? — раболепно приветствовала своего хозяина миссис Мэджин. — Восславим святых за то, что вы благополучно вернулись домой!
Однако О'Хари уже сосредоточил все свое внимание на Виктории. А Виктория на нем.
Если внутреннее убранство замка вызвало у нее кратковременный шок, то появление миллионера стало для нее более сильным потрясением. Ее глаза застыли на красивых, точеных чертах лица мужчины, к которому послал ее Эллиот. Отблески от каминного огня мерцали, подобно блеску янтаря, на его лице и волосах.
«Не может быть!» — воскликнула она про себя, придя в смятение от того, что человек, который только что возник из дождя, был тем самым потрясающим парнем, которого она в понедельник встретила в лифте. У Виктории появилась надежда, что он не узнает ее. Конечно, сегодня в сшитом на заказ шерстяном костюме она выглядела намного лучше взлохмаченной и расстроенной девушки с третьего этажа, вцепившейся в полупустую чашку.
Одно было несомненно: это был именно он — еще более красивый, чем ей тогда показалось. Его волнующая близость легко свела на нет первоначальное намерение Виктории держаться отчужденно.
Черная куртка, покрытая каплями дождя, которую миссис Мэджин пыталась забрать, плотно облегала широкоплечую фигуру Хантера О'Хари. Когда из кожи выскользнули обе руки, Виктория не могла оторвать взгляд от его груди в густых темно-русых волосах, видневшихся в разрезе распахнутой рубашки. Помимо ее воли к Виктории пришла мысль просунуть пальцы под ткань и почувствовать биение его сердца.
— Мы, по-моему, раньше встречались? — голос Хантера вторгся в грешные мысли Виктории. Она быстро перевела взгляд на его лицо, а затем рассеянно посмотрела вниз, на джинсовые брюки, подчеркивавшие сильные узкие бедра.
— Нет, — быстро ответила Виктория. Может быть, даже излишне быстро. — Я — Виктория Кэмерон, — представилась она, подойдя ближе и протянув ему руку. Он пожал ее твердо и уверенно. На мгновение Виктория подумала, что объятие такого мужчины было бы крепким, и возбуждающим.
— Эллиота с вами, как я вижу, нет, — отметил он, удивленно приподняв брови и как бы желая сказать, что она сознательно скрывает от него адвоката. — Означает ли это, что вы поступили в мое распоряжение? — Чувственная улыбка промелькнула на его губах.
Тепло от рукопожатия О'Хари поднялось вверх к плечу Виктории и разлилось внутри ее.
— Мистер Баумэн просил передать вам свои извинения, — сказала она, задумавшись над тем, не лишит ли отсутствие Эллиота эту встречу всякого смысла. — Если вы предпочитаете перенести беседу на другое время…
— Но вы ведь уже здесь, — произнес он. — А поскольку и я здесь, то мы оказываемся в большинстве. — Его губы раскрылись, обнажая ровные белые зубы. — Не хотите ли чаю?
Виктория улыбнулась в ответ. Она гадала, вызовет ли он миссис Мэджин, дернув за украшенный кисточкой шнур над камином, или чай уже приготовлен в соседней комнате.
— Пойдемте займемся им, — предложил О'Хари.