Если так пойдет, то я усну в неподходящий момент, как было однажды. Лет пять назад мы с мужем протусили всю ночь в ночном клубе, а утром, забурившись на съемную квартиру, решили поставить порочную, горячую, финальную точку. Сережа повалил меня на пол, стянул одежду и проложил губами дорожку от подбородка до низа живота. Нырнул языком в складочки между ног… а дальше я не помню. Проснулась от обидного: “Тась, ты уснула, что ль?!”
До сих пор подкалывает меня. А я чо? Ну, не умеет он куни делать. Лижет как кошак водичку пьет: монотонно и сосредоточенно, преданно зыркая исподлобья. Не люблю эту часть прелюдии. Смешно, и ничего поделать не могу. Лучше, когда пальцами. Обычно он во мне, а я себя трогаю, вот тогда высший пилотаж.
— А как же твой школьный король? — парирует подруга.
— Серега вне конкуренции и моды, — смеюсь.
Да, муж у меня в бывшем самый популярный парень школы. Все девочки за ним таскались вереницей. И я в их числе. Только он никого не замечал. У него была любовь с Настей Абиловой. Красавицей, что на год младше него. Потом у них что-то случилось, и Никонов выбрал меня. На неделю.
Ой, что теперь вспоминать-то? Главное, что спустя четыре года мы встретились вновь и уже не расставались.
— Ты просто моего Лютова не видела, — мечтательный голос Гали звучит приглушенно. — Я, кажется, впервые влюбилась, Тась…
— Наконец-то, — улыбаюсь, радуясь за Свиридову. — А ты говорила: безнадежна. Просто у всего свое время.
— Теперь я вас с Анькой понимаю…
Впереди мелькают проблесковые синие огни пожарных машин. У моего дома толпится народ. Кто в чем, а некоторые даже с пожитками.
— Я тебе позже наберу, Галчонок. У нас тут ЧП какое-то…
Рассчитавшись за поездку, выхожу чуть поодаль, поправляю шарф на шее и накидываю капюшон. Подняв ручку небольшого чемодана, качу его за собой по расчищенному тротуару.
На улице морозно. Над головами клубиться пар, словно густой туман. В людях узнаю соседей, с которыми не раз сталкивалась во дворе или в подъезде.
— Добрый вечер, — останавливаюсь рядом с красиво одетой женщиной. Кажется, она с пятого этажа. — Что произошло?
— Доброго мало, — хмыкает. — Черт его знает. Сработала пожарная сигнализация. Подъезд весь в дыму. Вот… результат. Туда никого не пускают.
— Ясно, — вымученно улыбаюсь, убирая с лица, выбившуюся из хвоста прядь волос.
Бедный мой Сережка… Хотел отдохнуть в новогоднюю ночь, а тут облом. Ну ничего… Я ему подниму настроение. Своим появлением. Нарисуюсь как в мультике про “Простоквашино”, только вместо лыж — чемодан, а вместо песенки — море поцелуев и бесконечное: “люблю”. Завтра запеку ему телятину с имбирем в апельсиновом соусе. Наделаю тарталеток с икрой. И пока он будет попивать ром, который я привезла, помассирую ему плечи и ступни. Будет мой мальчик в экстазе.
Поджимаю губы, пряча улыбку, и с возросшим предвкушением обвожу взглядом толпу.
Нет… это не он, а адвокат с восьмого этажа…
Серёнь!.. Опять обозналась… Спутала с молодым парнем, крутящимся около миловидной девушки.*
По пятому кругу шарю глазами по лицам, пока внимание не привлекает целующаяся парочка на детской площадке. Блестящее серебристое платье белокурой женщины переливается в свете уличных фонарей, выглядывая из-под серой норковой шубки. Улыбаюсь открытому проявлению чувственности и страсти. Очень гармоничная пара, красивая. Он высокий, плечистый, а она маленькая, хрупкая. Любуюсь как дура, получая эстетическое удовольствие, пока мужчина не разворачивается ко мне лицом.
Сергей…
Глава 2
Нет. Бред же, да? Это последствия перелета. Устала, глаза болят. В такси чуть не уснула…
Но это… Сережа…
Мой… муж?
Дергаю ручку чемодана, словно он в дверях застрял. Отвожу взгляд от пары и возвращаюсь к ним снова.
Стоят там… вдвоем. Хоть бы скрылись от соседей… Тетя Люба со второго этажа год будет кости перемывать. Теперь каждый использованный презерватив в ее палисаднике перед подъездом непременно упадет из нашего окна.
Тася, ты че?! Там! Сергей! С девушкой!
В голове звенит по нарастающей, прикрываю один глаз морщась.
Может, я сплю? И не было никакого рейса, куда нас втиснули с Витебским? Жара, море… биологические часы сбились…
Как же больно в груди-то… Будто тупой кол вогнали, и не вытащить никак…
Дергаю шарф, срывая с шеи, а легче не становится. Растерянно озираюсь вокруг и не понимаю… зачем.