Всё.
Глава 3.3.
Когда первая волна горя схлынула, тари словно бросили в ледяную воду и сказали: “Если хочешь жить - плыви”. А плавать она не умела. Но вопреки течению, которое грозило утянуть на дно беспросветной тоски, забарахталась отчаянно, выбираясь на берег.
Берегом стал холодный Торнвуд - владения деверя Этэль - тара Видара. Тар слыл человеком суровым и вспыльчивым, но справедливым. Он и предложил Этэль разместиться у него в усадьбе и приказал возвести несколько временных жилищ для беженцев Эллервуда, которых должен был привести Имрас.
Торнвуд располагался в долине между двумя горными хребтами и поэтому его часто окутывали липкие туманы, а зимой дороги порой оказывались перекрыты сошедшей лавиной. Маленькие домики - не деревянные, как в Вальмире, а каменные, - с яркими крышами теснились близко друг к другу, узенькие улочки пахли свежескошенной травой и утренней выпечкой. В таверне подавали фирменный рыбный суп и горячие вафли, а каждое утро начиналось громко и радостно.
Даже жители разительно отличались от остальных кланов. Оборотницы были румяны и темноволосы, носили пышные юбки и корсеты, не стеснялись подчеркнуть свои достоинства. Волки-мужчины не отставали от них. Они тоже были яркими, шумными и удалыми.
Через неделю Этэль поняла, что ей здесь определенно нравится. Даже несмотря на то, что она постоянно ощущала на себе косые взгляды и слышала шепоток за спиной. Но Этэль понимала, почему. Все время она была чем-то занята. Гуляла по долине, с удовольствием съездила с Видаром на охоту, не гнушалась ночных гуляний, где училась выплясывать народные танцы так же лихо, как танцевали их коренные жители Торнвуда. Иногда верховную тари видели на кухне, где она месила тесто или мыла посуду, случая рассказы старой кухарки Йованы. На Этэль смотрели осторожно и искоса, приговаривая, что “тари с горя сбрендила”. Девушка же сама себя умалишенной не считала и все придумывала и придумывала себе новые занятия, лишь бы не думать о своей потере.
Сейчас Этэль сидела на поляне у большой костра и с интересом наблюдала за старинным обрядом. На небольшом алтаре были возложены фрукты, стоял кувшин с вином. У подножья алтаря лежали цветные маски, олицетворяющие богов волчьего рода. Ритмично звучала музыка, танцевали девушки в обрядовых одеждах. В этом танце не было ничего особенного, но он завораживал, притягивал взгляд. Музыка ускорялась. Но внезапное прикосновение вырвало Этэль из легкого транса. Обернувшись, она увидела Видара, который молча мотнул головой в сторону, приглашая отойти.
Они вернулись в усадьбу. Видар молча налил тари вина и сел напротив нее за стол.
- Мои воины вернулись, - глухо начал он, обводя пальцем ножку кубка.
Этэль молча ждала продолжения, чувствуя, как в груди растет дурное предчувствие.
- Они похоронили всех убитых. Забрали с собой всех раненых. Но они не смогли найти Нандора и ближайших его людей. Ни живых, ни мертвых.
Этэль вскочила.
- Что это значит? - она сама удивилась, как спокойно прозвучал ее голос. - Где они могут быть?
Видар откинулся на спинку стула.
- В плену? - предположил он. - Ожидают своей участи? Кто знает, может люди потребуют… выкуп. Или казнят в назидание.
Тари мрачно повернулась к деверю.
- Я поеду к людям. Поеду в Галеад. Я найду его.
- Этэль… - Видар тяжело поднялся, но тари не дала ему договорить.
- Если я найду его живым, я заберу его и уеду. Не трону никого. Если же нет, - Этэтль обвинительно ткнула в Видара пальцем, - я клянусь, я утоплю этот проклятый город в людской крови и засыплю пеплом!..
Обреченные. Глава 4.1.
Над землей пронесся тяжелый и тягучий удар грома.
Ранавир запрял ушами, и тари потрепала его по крутой шее, успокаивая. Она ехала, не замечая, сколько раз луна сменяла солнце. Чем ближе она подъезжала к Галеаду, тем меньше была уверена в своем обещании, данном Видару: не трогать людей, если они не причинили вреда Нандору и его волкам.
В утреннем тумане замаячили очертания города. Как только Этэтль въехала в Галеад, в нос ударила сотня запахом: как приятных, так и омерзительных. Девушка затрясла головой. Она чувствовала запах хлеба и железа, запах камня и кожи. Люди пахли… оглушающе. Жители сновали по улицам, превращаясь в цветастый вихрь в глазах тари.