Для Джека все, что затрагивает его кокон невинности — это такая борьба между добром и злом за его, Джека, душу (привет Достоевскому). Американцы и европейцы узаконивают гей-браки не потому, что это ну вот тупо упростит многим гражданам жизнь, нет — они это делают, чтобы развратить русский (украинский, тут наши Джеки с российскими обое рябое) народ. Ага, вот спят и видят, как бы развратить жителей б. СССР, других занятий нет. Если цены на нефть падают — это пендосы с арабами хотят Россиюшку погубить, цены ж не могут просто так падать, вы что. И так далее.
Насчет борьбы за собственную невинность, внутренней концепции добра и зла и связанной с ней внутренней зрелости у Джека здоровенное слепое пятно. Здесь он не врет и не притворяется, здесь он просто некоторым образом… недееспособен.
Американские ролики про Сердитого Джека поднимают ключевой вопрос: «Зачем нужно делать добро»? С точки зрения Джека, добро нужно делать, потому что ты хороший человек. А добро — это то, что хороший человек делает. А то, что делает хороший человек — это добро. Такая вот рекурсия. Оттяпать у соседа Крым — это добро, потому что это сделали мы, а мы хорошие люди. А мы хорошие люди, потому что помогли крымчанам, которые тоже хорошие люди, воссоединиться с нами. А крымчане хорошие люди, потому что повели рефрендум о воссоединении с нами, и это было добро. А что по нашим же законам такой референдум — уголовное преступление, так госспади, не человек же для субботы, а суббота же для человека! А если крымчане захотят отсоединиться обратно к Украине (или там Турции), то это будет уже зло, потому что отсоединяться от нас, хороших, это зло. Ну и так далее.
Но во взрослом мире на вопрос «зачем нужно делать добро» отвечают по-другому: ПОТОМУ ЧТО ЭТО ДЕЛАЕТ МИР ЛУЧШЕ.
На этом пути нет простых и удовлетворительных решений. Сделали мы мир лучше, выйдя на Майдан? Мы не знаем ответа на вопрос. Следствием Майдана было массовое пробуждение гражданского сознания — но гражданское сознание у нас пока что спросонья мечется и не знает, за что хвататься. А война реальна и гибель тысяч людей реальна. Возможно, мы сделали роковое количество ошибок, которые обнулят и перевесят все достижения. А возможно, и нет, мы достигнем желаемого, и лет через двадцать, пересекая границу Польши, не будем замечать особой разницы между территорией с той и с этой стороны. Но и в этом случае ничто не обнулит жертв и потерь. Мы не знаем готовых ответов. Путь взрослого человека — это путь сомнений, пролагаемый в сложном, СЛОЖНОМ, едрена вошь, мире. И на этом пути нет возможности сложить ручки и опочить в какой-то точке, сказав себе: ну все, теперь я уж точно хороший человек и могу на этом успокоиться. Можно только каждый день ложиться спать, говоря себе с более-менее чистой совестью: ну, сегодня я был, наверное, достаточно хорошим… Ничего так… Нормальным.
Последняя часть роликов про Джека называется «Говорить с Сердитым Джеком». Иэн Данскин, автор клипов, вспоминает, как в новогоднюю ночь ехал в поезде с подругой. Естественно, в поезде оказалась поддатая компания, которая вела себя шумно. Кто-то сделал им замечание, его в ответ обложили факами… но какое-то время спустя шуметь прекратили. Потому что одно дело — шуметь, когда ты «не знаешь», причиняешь ли кому-то беспокойство, и другое — уже осознанно кого-то доставать шумом.
Иэн Данскин хороший парень — в том смысле, что он старается делать мир лучше. Он говорит: мы, белые гетеросексуальные мужчины, должны говорить с Сердитым Джеком, тоже в основном белым гетеросксуальным мужчиной, о том, что он не прав. Это наш вклад в борьбу с сексизмом. Он говорит: я в свое время был молодым, глупым и сердитым, и меня от участия в подобных геймергейту кампаниях удержало то, что люди, которых я уважал, возражали на человеконенавистническую чушь, которую я готов был подхватить. Они возражали не мне, но я слушал и понимал, что они правы. Может быть, когда следующий Джек на ваших глазах впадает в состояние сердитости, диалог с ним удержит если не его, то кого-то третьего, и если таких удержавшихся будет много, то новый геймергейт или чего-то там гейт угаснет в зародыше.
Вот тут я должна сказать, что совет Данскина на родные почвы уже не переносится. Солнце не успело взойти дважды с того момента, как очередной русский Джек уговаривал меня, что у нас гражданская война, и если мы начнем договариваться с нашими противниками, сиречь рассерженными шахтерами Донбасса, то у нас все будет отличненько.