***********
Маргарита Васильевна увезла Олега в Москву на следующий же день после смерти Людмилы.
Каждый вечер она созванивалась с мужем и узнавала, как продвигается следствие. Когда Алексей сообщил об аресте Николая, сердце ее оборвалось.
Олег на удивление быстро оправился после увиденного в квартире Людмилы, а Маргарита Васильевна старалась не затрагивать эту тему. Единственный раз они обсуждали только, куда подевался ремень Олега. Казалось, что Олег этого просто не помнит или… или притворяется? Маргарита Васильевна жила в постоянном напряжении. Она-то подозревала Олега в причастности к смерти Людмилы, то боялась, что за ним придут из милиции, и нужно будет биться за его свободу. Сын всегда был чутким и считывал ее мысли чуть не на расстоянии, но сейчас он был поглощён новой школой, новой жизнью, новыми друзьями.
И в это утро Маргарита Васильевна завтракала вместе с Олегом и изучающе рассматривала его лицо. Мать обычно спала, когда они собирались и уходили в школу. Это было как молчаливое соглашение не мешать друг другу по утрам, чтобы никто не спешил и не раздражался. Они втроём жили мирно, и Маргоша мечтать о таком не смела пока томилась в браке с Алексеем, если бы ещё не эти подозрения.
Она задумалась и остановила свой тяжёлый взгляд на лице сына, и он его заметил, спросил:
— Что случилось? Почему ты так на меня смотришь?
У Олега менялся голос, поэтому последнее слово он проговорил хрипло и низко.
Маргарита Васильевна даже вздрогнула от голоса подростка. Будто чужой человек произнес эти слова, а не ее сын, не ее мальчик.
— Олег, где же всё-таки твой ремень?
Олег отвёл глаза в сторону.
— Ты выбежал тогда из квартиры… Ты видел Людмилу?
— Я видел ее ноги, мам.
— Ноги?
— Как они висели в воздухе над полом. Я убежал. Я так испугался! — Олег съежился от давних воспоминаний.
Маргоша встала и подошла к нему, обняла, прижала его голову к груди, про себя отметила, что раньше прижимала к животу. Олег вытянулся за лето, хоть и просидел почти половину каникул дома.
— Олег, милый мой, успокойся, солнышко мое, но скажи мне, зачем ты туда пошел? К Ромке? За дозой?
Олег кивнул. А Маргарита Васильевна продолжила:
— Но он не дал тебе? Или его не было дома? И ты разозлился? — дальше Маргоша боялась что-то предполагать и почувствовала, как кожа покрылась мурашками, и время остановилось. Господи, пусть он промолчит, пусть он промолчит! Зачем она спросила?
Как спасение, встала вдруг мама раньше обычного и зашла на кухню в своем цветастом ярком халате, полном жизни в Москве, а не смерти в поселке Серебристая Чаща.
— А вы чего это никуда не торопитесь? Каникулы уже? — женщина заметила странную тишину и по старой привычке не лезть туда, куда не просят, старательно делала вид, что все в порядке.
Маргоша воспользовалась этим и схватила свою чашку, чтобы допить кофе, а Олег с серым лицом встал и поплелся в школу.
Вечером Маргарита Васильевна, дождавшись, когда Олег пошел гулять, стала звонить Алексею. Со второго гудка муж взял трубку:
— Да?
— Привет, как там дела? Что-то слышно про Люду? Про Николая?
— Ко мне Игорь заходил, старший сын Людмилы…
— Зачем? — пискнула Маргоша, внезапно потерявшая голос.
— Хочет с Олегом нашим поговорить. Держался он, вроде, спокойно. Что-то спросить хочет.
— Боже мой! Наверное, про ремень узнал! Что же делать?
— Но от кого он мог это узнать?
— От Ромки! Только непонятно, почему Игорь сразу в милицию не заявил?
— Может, тогда не о ремне он хочет поговорить?
— Но кроме ремня, о чем ему говорить с Олегом? Они ведь друг друга и не знают особо! Надо было спросить этого Игоря, о чем он собирается говорить с нашим сыном! — упрекнула Маргоша.
— А я спросил, но он сказал, что это личное. Если бы я стал настаивать, то это вызвало бы подозрения.
— Боже мой, что же делать? Я не хочу, чтобы они встречались! Я этого не допущу…
— Он настроен серьезно. Думаю, что Игорь может найти Олега без нашей помощи.
— Нет, не сможет. У него ведь нет адреса в Москве.
— Если он не поговорит Олегом самостоятельно, то тогда обратится в милицию, понимаешь?
Маргарита Васильевна обхватила себя руками и стала раскачиваться возле телефона, трубка которого была зажата между плечом и подбородком.
— Значит, нужно встречаться… Он к тебе собирается приходить снова?
— Да. Завтра вечером…
— Скажи, что мы в субботу приедем. Но я не знаю, что будет, боюсь даже подумать. Олег категорически отказывается говорить о том, как и где он потерял свой ремень.