-Потерял? -с искренним сочувствием спросил собеседник.
-Нет! -с обидой и возмущением возразил эльф. -Погиб я при осаде замка Бурдигала. Враг снял с бездыханного тела!
Я усмехнулся, сел за стол, знаком попросил кружку пива. Хозяин понятливо кивнул и понёсся выполнять заказ.
Что там в почте? Ого! Гора писем за сутки! Начнём с отчётов Милы и аукционно-банковских оповещений, то есть с экономики, политику и личное - на закуску. Ага... угу... ремесло, земледелие, добыча полезных ископаемых, сбор ресурсов... Произведено, закуплено, продано. Так, а это пока не сбыто... Всё вроде бы выглядело хорошо, налицо неспешный, но стабильный и уверенный прирост. Однако во мне крепла странная уверенность, что рассматриваю пресловутую верхушку айсберга, большая часть которого скрыта от взглядов под тёмной и мутной водой. Ну, вот просто нутром чувствую, что-то более увесистое и объёмное, чем явствует из отчётов. А не обратиться ли за помощью к некроманту? И я тут же сбросил ему вызов. «Уже иду.» -лаконично ответил тот почтовой запиской.
Ого, а это что? Самое последнее по времени письмо. Гней Помпидий, фламин повелителя и покровителя человечества, могучего и справедливого Анда сообщил, что в ближайший час в Эсперансу прибудут первые бедняки, завербованные жрецами Анда по всей Серебряной Вселенной. Как было обещано, многозначительно подчеркнул священник. С собою переселенцы прихватили скудные пожитки и орудия труда. Все готовы к тому, чтобы стать верноподданными и законопослушными горожанами. Готов ли магистр Боспорит принять их?
-Всегда готов. –пробурчал я. И имел все основания – гномы строители, вкалывая в поте лица, а также в грязи рук и в пыли бороды поставили тридцать три стоквартирных многоэтажки. Целый квартал! Что любопытно, в целях экономии городской площади, каждый дом уходил вглубь на четыре этажа. Там размещали складские и хозяйственные помещения, мастерские.
Бригадир строителей, вошедший в харчевню как раз перед комтуром нежити некромантом Аидом д’Осом, увидел меня и замахал короткопалыми руками.
-Грандмастер! -заорал он. –Грандмастер пришёл, вот счастье-то!
Он вознамерился жизнерадостно обнять меня. Чего я никак не мог позволить и вовсе не из-за высокомерия – он был весь в извести и цементной пыли.
-Можно вселять? -на всякий случай спросил я у преданно смотревшего на меня гнома, хотя был на все сто уверен в готовности домов.
-Ну! –бригадир гордо вытер нос рукавом –Ясное дело!
-Эй, начальник, -чихнул некромант. -чего чумазый-то такой?
-Ибо профессионал! –с достоинством пояснил гном. -Сразу видно. Каждый скажет: -«Ого, гномы чумазы, а дело знают, заразы!»
-Незамедлительно скажут. –как обычно жутковато осклабился некромант. –Вот именно так: -«Заразы!».
-Аид, -сказал я. –не подскажешь ли, как нам дальше планировать жилые кварталы, чтобы вместимость была наибольшей. Вряд ли в будущем будут прибывать такие толпы переселенцев, как сейчас, но подумать об оптимальном размещении населения – следует. Ведь ещё нужно выделить место для всяких там ипподромов-амфитеатров, да и под склады-мастерские-лавки тоже оставить надо побольше.
-Сейчас свяжусь с Факториалом и через час-полтора расчёты будут готовы.
Слева, со стороны городской площади, послышался галдёж. Мы покинули харчевню и направились к Портальной площади.
-Трудолюбивые голодранцы прибывают.
Аид зажёг глаза голубым светом. -Да? По божьей путёвке?
-Ё моё! -гном-бригадир, увязавшийся за нами, насколько позволяли маленькие глазки, выпучил их и испуганно присел. - Чего ж там делается, а?
Я был полностью согласен с ним% действительно, ё моё! Уж не знаю, что творилось по другую сторону нашего городского портала, но тут, на выходе началось сущее непотребство. Переселенцы вываливались из синего портального зёва теснящейся толпой, хватаясь друг за друга, толкаясь, хватаясь за узлы и сундучки соседей, падая и даже кувыркаясь. Редко кто удержался на ногах и не поддал переднему под зад. Причитающие жёны и орущие детишки переселенцев также прибывали не самым праздничным образом.
-Справишься? –усомнился Аид. –Сейчас ох, как пригодились бы Пи и Мила.
Я злобно фыркнул: некромант словно озвучил мои недавние размышления о дружбе и недружбе.